Глобальные трансформации современности

Опыт демократического принятия решений свидетельствует, что учет мнения большинства (которое предусматривает, как правило, усреднение оценок) конструктивен в случае широкой осведомленности и профессиональной однородности тех, кто принимает решение. Кроме того, решения, отобранные по принципу большинства, легче реализуются на практике, чем индивидуальные мнения. Однако групповые заключения, выработанные по принципу большинства, тяготеют к тривиальным соображениям и проявляют дефицит ответственности, который возникает вследствие коллективной анонимности. В силу указанного обстоятельства групповые решения большинства могут быть менее осторожными, чем индивидуальные предположения.

В коллективных обсуждениях большинство склоняется к крайним решениям, независимо от их знака, положительной или отрицательной значимости. По крайней мере в групповых решениях нет гарантии, что большинство будет с той же достоверностью обеспечивать принятие наилучшего варианта, как и исключать наиболее плохой. Вот почему принципиальную важность в групповых решениях имеет анализ индивидуальных мыслей. Даже сугубо индивидуальная мысль не должна быть утрачена при квалифицированном разборе решений, которые принимаются.

Индивидуальные мнения, как правило, являются источником оригинальных решений, которые так необходимы для анализа нестандартных, неочевидных ситуаций. Они являются незаменимыми при оценке эстетичных, моральных и уникальных явлений. В особенности важны индивидуальные выводы для определения степени риска (например, в экстремальных ситуациях), поскольку индивид более чувствителен к опасности, чем коллектив. Нельзя отворачиваться и от того, что индивидуальная позиция может принадлежать, как подчеркивал еще Платон, мудрецу, а решения, принятые по принципу большинства, представляют коллективную оценку через механизм усреднения мнений. Но в усредненном варианте мысли специалистов могут совпадать с мнением профанов.

Проблема индивидуального имеет в современную эпоху и специфическое социально–этическое содержание. Она отражает в европейском мышлении XXI в. обогащенное представление о демократическом процессе, призванном не только утверждать права граждан, наций или личностей, но и решать коллизии между ними. Ведь равенство прав граждан может оказаться под угрозой при расщеплении общества на национальное большинство и этническое меньшинство, а права даже национального меньшинства могут вступить в разногласие с правами личности, если национальный интерес тех или других этносов становится приоритетным или политически выгодным. В таких условиях интеллектуальные стратегии современности ориентируются на базисное значение прав личности, так как она является носителем и гражданских, и национальных качеств. Именно этим обусловлено всевозрастающее влияние морального начала при решении политических, социальных и национальных проблем в новом мышлении современности.

Феномен утверждения этической духовности, моральной политики и морального мира может стать характерной особенностью социально–исторического прогресса XXI в. Более того, на повестку дня нашего времени снова ставится идея мудрости в ее этическом истолковании. Особенностью такой мудрости является радикальное преимущество человеческих ценностей перед любыми интеллектуальными соблазнами и выгодами. Она тяготеет не к логическому успеху как таковому, но к ситуациям, выигрышным с точки зрения утверждения этически и гуманистически значащего. Из двух проблем, одна из которых предусматривает быстрый успех, но ценой отклонения от моральных критериев, а другая — требует трудных и более затратных усилий, но увеличивает шансы утверждения добра и справедливости, последняя всегда должна быть наилучшей. В таком контексте проблемы новых интеллектуальных стратегий XXI века смыкаются с вопросами новой духовности и неклассической рациональности, с жизненноважными проблемами современной философии.

Драматический и несравнимый по своим размахам социальный и экзистенциальный опыт XX века обозначил перелом некоторых многовековых тенденций в истории мировой философской мысли. Разложение мировых империй (от колониальных до коммунистической), крах тоталитаризма и связанных с ним бюрократических структур, принципов иерархизма и государственного диктата во всех сферах общественной жизни существенным образом поколебал догмат платонизма как императива господства общего над индивидуальным и единичным. Этому, тем не менее, оказывал содействие и внутренний культурный опыт человечества.