Глория

Ей потребовалось несколько минут, чтобы обратить на это внимание, а когда она заметила его длительное отсутствие, дежавю сопровождалось холодным страхом. Только не это. Она боялась позвать его по имени, боялась, что он не ответит, и осталась сидеть на диване, тяжело дыша, с колотящимся сердцем, и ждать. Когда он так и не появился, не через десять минут, не через пол часа, она выключила телевизор и не услышала в доме никаких других звуков. В полной гнетущей тишине Глория заставила себя встать и пойти на поиски мужа.

— Бенджамин? — неуверенно позвала она, подходя к закрытой двери ванной. Она была рада, что одноэтажный дом был таким маленьким — меньше всего ей сейчас хотелось остаться одной в большом доме с длинными коридорами и целым темным этажом, — но в то же время тесное пространство вызывало у нее чувство клаустрофобии. — У тебя там все в порядке?

Не дожидаясь ответа она постучала один раз, затем потянулась к ручке, повернула ее и резко толкнула дверь.

Как она и предполагала, ванная была пуста. Бенджамина не было.

Почему это всегда происходило, когда он пользовался туалетом? может ли быть это связано с унитазом?!

Громкий стук во входную дверь заставил ее подпрыгнуть от неожиданности.

Тук—Тук—Тук! Тук—Тук—Тук!

Ее отец!

Глория побежала на кухню, в панике она выдвигала ящики, пока не нашла нож. Это был нож для стейка, а не разделочный или мясницкий нож, но это было лучше, чем ничего, и она осторожно подошла к входной двери с оружием в руках.

Стук прекратился.

— К-кто там? — прокричала она.

Ответа не последовало.

Ушел ли отец, или затаился и ждет пока она откроет дверь?

Осторожно она протянула руку вперед, отперла дверь, повернула ручку, затем отпрыгнула назад, вытянув нож, когда дверь открылась.

Это был не ее отец. Это был Бенджамин. Он стоял с растерянным выражением лица, и Глория выронила нож, схватила его за руку и втащила внутрь, закрыв и заперев за ним дверь.

— Что случилось? — сказал он ворчливо, и потер сонные глаза. — Глория?

Это было последнее слово, которое он когда-либо произносил. Веки дрогнули, и он как подкошеный упал вперед, приземлившись лицом в пол. Глория услышала треск костей и увидела лужу крови, растекающуюся из-под его головы.

— Бенджамин! — кричала она, охваченная паникой. — Бенджамин!

Она попыталась перевернуть его, но его тело было тяжелым и неподвижным...

Собственный вес пригвоздил его к полу.

...и только с огромным усилием ей удалось перевернуть его на бок. Его глаза были закрыты, а из открытого рта сочилась кровь. Она приложила пальцы к его шее, пытаясь нащупать пульс. Она ничего не почувствовала, но не была уверена, что делает это правильно. Подняв его руку, чтобы проверить запястье, она обнаружила, что вся его рука затекшая и одеревеневшая.

— Бенджамин! — закричала она.

И прижалась лицом к уже остывающей щеке.

Глава двенадцатая

Глория не ожидала, что все окажется настолько сложным.

Может быть, она так и не повзрослела, может быть, просто вела замкнутый образ жизни, но она оказалась совершенно не готова к тому, чтобы справиться со смертью Бенджамина. Если забыть о его необъяснимой телепортации, забыть о призраке мертвого отца, витающем на периферии ее жизни, это были мелкие бюрократические детали, которые, казалось, переполняли ее, из-за которых она чувствовала себя неадекватной, некомпетентной и безнадежной.

Она позвонила в службу 911 через несколько секунд после того, как поняла, что Бенджамин мертв, надеясь, что оператор объяснит ей, как его реанимировать, запустить его сердце и вернуть к жизни, поскольку она никогда не училась искусственному дыханию, но женщина на другом конце линии записала ее имя и местоположение, сказала, что помощь уже в пути, и просто повесила трубку. Глория перезвонила, на этот раз мужчина взял трубку, и она сразу же спросила его, как делать искусственное дыхание, но даже следуя его инструкциям, Глория не смогла оживить Бенджамина. Либо то, что убило его, сделало это мгновенно, без возможности обратного хода, либо прошло слишком много времени, потому что он так и остался лежать рядом с ней, и даже парамедики со своим оборудованием не смогли вернуть его к жизни.

Именно тогда возникла необходимость принимать решения. Глория должна была договориться о том, чтобы кто-то забрал тело ее мужа, решить, будет ли он похоронен или кремирован, а также где и когда, оповестить друзей и родственников, разыскать полис страхования жизни Бенджамина, сообщить его работодателю, перевести все с его имени на ее... Это был нескончаемый парад обязанностей, которые могла выполнить только она, и вся тяжесть их навалилась на нее разом. Если бы у Бенджамина были родители, брат или сестра, это бы помогло.

Она бы не чувствовала себя такой одинокой, — Глория нахмурилась. — Был ли у Бенджамина брат или сестра?

А почему у него нет родителей? Они умерли?