Глория

— Соври про болезнь, — сказала она ему. — Заяви о предварительной встрече с онкологом. Сделай что-нибудь. Скажи, что твоя сестра выходит замуж, скажи, что моя мама неожиданно умерла. Но не садись в самолет.

— Это просто семинар, — слабо сказал он. — Меня выбрали...

— Мне все равно. Бенджамин ты слышишь меня?!

Они продолжили разговор, но она поняла что уже выиграла, и к концу разговора он пообещал ей, что откажется от поездки.

Глория положила трубку, но ее руки дрожали. Бенджамин был старшим в компании и занимал достаточно важную должность, чтобы пропуск семинара, даже обязательного, не повлиял бы на его карьеру. Так что в этот раз он сможет выкрутиться. Но как насчет следующего раза? Или еще одного раза? Будут другие ситуации, другие шансы для него погибнуть, и она должна быть бдительной и следить за тем, чтобы ее муж не впал в искушение, а был избавлен от зла. Как бы это ни было тревожно, Глория знала, что ей придется провести остаток жизни, защищая и оберегая его.

А это может быть сложно.

Бенджамин так и не рассказал ей, какой предлог он использовал, чтобы отказаться от поездки, но все выходные он благополучно провел дома с ней, а в воскресенье днем первым делом написал Лукасу, чтобы спросить, как прошел семинар. Хотя на самом деле причина сообщения была не в этом. Главная причина была в том, чтобы узнать, пережили ли они с Брэдли полет, и они оба пережили. Ни самолет, направлявшийся в Сиэтл, ни самолет, прилетевший из Сиэтла, не разбились.

Он указал ей на это лишь слегка покровительственно, но она знала, с той же уверенностью, с какой знала, что полет сорвется, что самолет разбился бы, если бы Бенджамин был на нем. Этого она никогда не сможет доказать, но она знала, что это правда, и тот факт, что ей удалось изменить результат, вселял в нее новую надежду.

Бенджамин был жив.

Они не смогли убить его.

Но кто они были? Она не знала.

В тот вечер она приготовила ему особый ужин, а затем устроила в постели то, что нравилось ему, а ей нет, чтобы дать ему понять, как высоко она ценит его жертву. Хотя на самом деле это была не жертва. Соответствие ожиданиям. Она ценила его послушание.

На следующий день после этого упал другой самолет, направлявшийся из Такомы в Сан-Франциско, в результате чего погибли все 175 человек, находившихся на борту, и параллели с ее предупреждением были достаточно близки, чтобы Глория была уверена, что она восстановила доверие к Бенджамину, чтобы он прислушался к ней в следующий раз.

Потому что следующий раз обязательно будет. В этом она была уверена.

Жизнь продолжалась своим странным дихотомическим образом, как будто она попала в эту жизнь откуда-то из другого мира, зная все о своем существовании здесь и сохраняя лишь случайные вспышки памяти о других временах и других местах. На работе она читала лекции по сестринскому делу, задавала задания и отвечала на вопросы, но у нее не было ощущения, что она должна что-то знать о сестринском деле. Она должна была быть кем-то другим, думала она, с другими навыками, другими интересами, другими знаниями. Даже в своем собственном доме, хотя она была знакома со всем, она чувствовала себя неловко, как будто это был не совсем ее дом и не совсем ее жизнь.

Только время, проведенное с Бенджамином, было правильным, и счастье, которое она испытывала, находясь с ним, делало все остальные неудобства стоящими того.

Глория все еще безуспешно пыталась забеременеть, и они решили отбросить график овуляции и просто заниматься этим каждую ночь, а не придерживаться привычного уклада. Участившийся секс улучшил настроение обоих — как там говорила Большая Мамочка в "Кошке на раскаленной жестяной крыше"[9]? Когда брак скалится, эти скалы обычно находятся в супружеской постели? — И это была эйфория, которая, как надеялась Глория, никогда не закончится.

Но в следующий понедельник они ужинали за просмотром вечерних новостей, как обычно, и она почувствовала странное напряжение в воздухе. Она положила вилку и изучала его, пока он ел свою лазанью.

— Ладно, что случилось? — спросила наконец Глория.

Он поднял на нее щенячьи глаза.

— Ничего. Почему ты спрашиваешь?

— Давай выкладывай, — сказала она. — Я тебя знаю.

Он колебался. И она с улыбкой отметила что интуиция ее не подвела и в этот раз.

— Бенджамин, — сказала она достаточно громко.

— Наверное, ничего страшного. Наверное, я просто устал. — Он горько рассмеялся. — Надеюсь, у меня нет опухоли мозга и чего-то подобного.

— О чем это ты?

— Сегодня... я видел своих родителей.

На мгновение они оба замерли. Глория почувствовала, как холодная дрожь пробежала по ее позвоночнику.

— Они стояли на углу, ожидая светофора.

— Может быть, это были два человека, похожие на твоих родителей?

— Возможно, так и было, — согласился он и пожал плечами.

— Но ты так не думаешь.

Бенджамин молчал.

— Я верю тебе, — тихо сказала Глория. — Я ожидала подобного.

— Но это не могли быть они. Они же давно мертвы!

— Так и есть. Ты знаешь, что это были именно твои родители. — Она сделала паузу. — Я тоже это знаю.