Глубина моря. Открытое море

Нелли раньше не знала, что, прежде чем строить дом, сначала нужно сделать его чертеж, и даже не догадывалась, что для этого существует особая профессия. Когда Сонин папа строил дом для старшего сына, который собирался жениться, у него не было никаких чертежей.

– Такие дома, – объяснила Карита, – строят по старинке. А современные здания всегда проектирует архитектор.

– Все?

– Да. Жилые дома, школы, больницы, гостиницы. Фабрики. Андерс проектирует любые здания.

Нелли задумалась.

– А концентрационные лагеря, – спросила она, – их тоже проектировал архитектор?

Карита была озадачена.

– Я об этом не думала. Но, скорее всего, да. Немецкие архитекторы. Какой ужас!

Малыш Кариты спал на воздухе почти целыми днями. Фрекен Грета говорила, что это полезно для здоровья. Каждые четыре часа она будила ребенка и кормила его из бутылочки. Если малыш просыпался раньше и начинал кричать, ему все равно приходилось ждать.

После кормления Карита брала ребенка на руки и держала, пока тот не начинал хныкать. Тогда фрекен Грета укладывала его в коляску и возила туда-сюда, чтобы он заснул.

Это был маленький мальчик. Мать назвала его Пабло, в честь великого живописца, которым она восхищалась.

– Можно мне подержать малыша? – однажды спросила Нелли.

Она сидела рядом с Каритой Борг на диванчике в саду. Маленький Пабло только-только поел и с довольным видом что-то лепетал.

– Конечно, – ответила Карита и передала ребенка Нелли.

Нелли держала малыша осторожно, его головка покоилась у нее на плече. Вот она слегка подула на мягкий пушок его волос, и малыш ухватился своей ручонкой за указательный палец девочки, а она стала тихо напевать ему одну из маминых колыбельных.

Карита поднялась, отошла от дивана на несколько шагов. Ее взгляд стал внимательным.

– Чудесно, – сказала она. – Я нарисую вас так. Хочешь побыть у меня натурщицей?

– Не знаю, смогу ли я.

– Это нетрудно. Нужно просто спокойно сидеть. Разумеется, мы будем делать перерывы, когда ты устанешь. Но ты должна позировать до тех пор, пока картина не будет готова. Хочешь? Тогда осенью я приглашу тебя на мой вернисаж.

– Верни…?

– Вернисаж. Это открытие выставки. Художнику дарят цветы, все пьют шампанское. Будет здорово.

Нелли кивнула.

– А Пабло? – спросила она. – Он же не может долго сидеть спокойно.

– Когда он проснется и будет послушным, я сделаю набросок, – сказала Карита. – Потом ты подержишь что-нибудь другое: куклу или подушку. Лицо Пабло я напишу, когда он заснет в коляске. О, это будет потрясающе!

Они приступили к работе уже на следующий день. Карита Борг поднялась по лестнице на чердак. За ней следовала Нелли, одетая в платье с желтыми цветами. Карита сама выбрала его. Завершала процессию фрекен Грета с Пабло на руках.

Мольберт стоял в самом светлом углу чердака. На нем было недописанное полотно. Что на нем изображено – Нелли не поняла. Раскрытый ящик с тюбиками на старом столе. Рядом кисти и ножи. На табурете – палитра. В воздухе витает густой сладковатый запах масляных красок и скипидара.

– Тяжелый воздух, – сказала фрекен Грета. – Это может быть вредно для здоровья Пабло.

– Мы недолго, – нетерпеливо перебила ее Карита. – Нелли, сядь там.

Старый стул со спинкой стоял в двух метрах от мольберта. Он был накрыт куском ткани с желто-оранжевым узором.

Нелли села осторожно, стараясь не сдвинуть ткань.

– Дайте ей ребенка, – приказала Карита.

Фрекен Грета нехотя подчинилась. Карита сняла недописанное полотно с мольберта и прикрепила чистый холст.

– Держи его как вчера.

Нелли прислонила головку Пабло к своему плечу.

– Ты дула ему на волосы. Подуй еще.

– Все время дуть?

– Нет, мне нужно найти нужный ракурс. Вот так и держи. Это именно то выражение лица, которое мне надо. Но сейчас не напрягайся. Я набросаю в самых общих чертах.

Карита взяла угольный карандаш и приступила к эскизу. Фрекен Грета стояла, скрестив руки на груди.

– Фрекен Грета, вы можете идти, – объявила Карита. – Я позову вас, когда пора будет забирать Пабло.

Фрекен Грета неохотно направилась к лестнице.

– Я подожду в детской, – сказала она.

Карита не ответила.

Нелли старалась не дышать. Если сидеть тихо-тихо, то Карита останется довольна.

Очень скоро у Нелли заболела рука, которой она держала Пабло. А Пабло хныкал и вертелся всем телом.

– Кажется, он устал, – осторожно сказала Нелли.

– Еще минуточку, – ответила Карита. – Ты такая молодец, вы оба молодцы.

Рука болела. Пабло надрывался. Карита, казалось, ничего не замечала.

Прибежала фрекен Грета.

– Я его забираю, – сказала она. – Это вредно.

– Но ведь вы, фрекен Грета, сами говорили, что ребенку полезно немного покричать, – возразила Карита.

Голос у нее был капризный, как у упрямого ребенка.

Фрекен Грета не ответила. Она забрала у Нелли кричащего ребенка и унесла его вниз.

– Мы еще немного поработаем, – сказала Карита.

Она соорудила из куска ткани сверток и сунула его в руки Нелли.

– Держи, это – ребенок.

Держать сверток было легче, но руки все равно ныли. Однако девочка не жаловалась.

– Все, – наконец произнесла Карита и отложила угольный карандаш. – На сегодня хватит.

– Можно посмотреть?

– Это просто набросок. Позже посмотришь.