Глубинная ловушка

Переваливаю через леера и осторожно спускаюсь вдоль громадной – в три человеческих роста – крышки буксируемой антенны гидроакустического комплекса «Звезда-2».

Я в воде. Следом сползает Борька. Поверяем связь… Слышим друг друга отлично.

Проводив нас, Георгий поднимает лестницу. Он должен убрать все следы нашего пребывания на площадке и вернуться в каюту. Связь с нами он будет поддерживать из каюты, опустив в воду через иллюминатор длинную антенну.

Погружаемся на пару метров и уходим от БПК в сторону траулера. Отплыв метров на семьдесят, включаю навигационно-поисковую панель – с ней все же ориентироваться полегче. А через минуту в наушниках гарнитуры звучит голос Георгия:

– «Скат», я – «Ротонда». Как слышно?

– «Ротонда», я – «Скат». Слышу отлично. Идем заданным курсом…

Незаметно уйти с корабля и так же незаметно вернуться – вот самые сложные этапы нашей задумки. Остальное – подводная прогулка для опытных боевых пловцов. Признаться, в этой командировке нам пока не нашлось настоящей работы. Если бы водичка в море Лаптевых была бы чуть теплее, то поездку сюда мы окрестили бы отдыхом.

* * *

Скажу честно: с самого начала масштабной поисковой операции мне не верилось в возможность наткнуться на обломки третьей ступени. Рассуждал я просто: во-первых, обломки слишком малы; во-вторых, разброс при их падении мог быть огромен; и, в-третьих, большинство используемых в ракетостроении и авиации сплавов – не ферромагнетики, со всеми вытекающими отсюда сложностями. Найти с помощью магнитометров почти невозможно.

Зато сомнений по поводу «Академика Антонова» у меня с каждым часом поисков оставалось все меньше и меньше. Даже во сне подсознание, формируя страшные картины, давало недвусмысленную подсказку…

Итак, суть плана заключается в осмотре дна под рыболовецким траулером. По моим прикидкам, эта небольшая площадь в несколько сотен квадратных метров – единственная из огромной акватории, не прошедшая проверку с помощью феррозондовых магнитометров противолодочных «Ту-142». Своего рода крохотное «белое пятно» на хорошо изученной морской карте. Я уверен в том, что экипажи самолетов сознательно не выполняли пролетов вблизи траулера из-за бесполезности замеров. И, действительно, какой в этом смысл, если заведомо известна реакция магнитометра на аномалию магнитного поля, рожденную «Аквариусом»?

Идем точно на траулер. Белецкий держится рядом. На удалении в один кабельтов замеряю прибором глубину. Ее значение из-за близости края пологой материковой отмели – более восьмидесяти метров. Даю команду на погружение.

Двадцать метров. Тридцать. Сорок…

На сорока пяти включаем фонари. А на пятидесяти я тормошу за плечо Борьку и показываю дисплей панели, на котором сканер отчетливо вырисовывает очертания лежащего на дне судна.

Вот он – долгожданный момент истины!

Шестьдесят метров. Лучи нащупывают светлый борт с россыпью крохотных круглых иллюминаторов и с темным росчерком ватерлинии. Ищем название и вскоре застываем над носовой частью…

«Академик Антонов» – ровно сложено из приваренных к борту и выкрашенных в золотистый цвет букв.

– «Ротонда», я «Скат». Как слышишь? – зову Георгия.

– Нормально.

– Мы над «Антоновым».

– Неужели нашли?! – радостно вопрошает он.

– Так точно. Глубина – восемьдесят, лежит на правом боку. Смеси минут на пятнадцать – приступаем к осмотру.

– Понял вас. Я на связи…

Переглядываемся с Борисом. Предлагаю ему заняться осмотром корпуса судна на предмет повреждений. Сам же намереваюсь заглянуть в ходовую рубку. Расходимся в разных направлениях.

Проплыв над фальшбортом, зависаю рядом с основанием надстройки. Первое, что бросается в глаза, – сквозная дыра с рваными краями в районе радиорубки. Приближаюсь к разбитому прямоугольному окну, освещаю внутренность помещения.

Обзору мешает пучок проводов, болтающийся перед иллюминатором. Дергаю его, отвожу в сторону. И вдруг из темноты вырастает человеческая фигура с белым гипсовым лицом.

От неожиданности перехватывает дыхание, но я быстро понимаю, в чем дело. Это радист, судя по зажатому в руке микрофону, провод от которого я невольно потревожил.

Легонько оттолкнув тело мужчины, заглядываю внутрь. В радиорубке видны серьезные разрушения и следы пожара.

Скользнув выше, оказываюсь напротив ряда одинаковых прямоугольных окон ходовой рубки. Стекла иллюминаторов все как одно разбиты; проемы довольно большие, но в гидрокомбинезоне со снаряжением через них не протиснуться. Надежнее воспользоваться дверью…

За дверью натыкаюсь на тело пожилого человека в наглухо застегнутой куртке-штормовке. Полноватое лицо обрамляет рыжая скандинавская бородка, правая нога по колено оторвана – из брючины, покачиваясь точно водоросли, выглядывают белые жилы и бесцветная плоть; торчат, словно обрезанные чем-то острым, кости.

Невеселое зрелище.

Продолжаю беглый осмотр…