Читаем Глубокие мысли полностью

#176. Конечно же, я против того, чтобы дети начинали курить. Но для тех, кто уже начал: ведь это здорово, не так ли?

#177. Много из того, что было сделано во имя науки, заставляет меня содрогаться. То есть не науки — вандализма. И не содрогаться, а смеяться.

#178. Жаль, что ковбои раньше не ели пиццу. Хорошая была бы картина: ковбой, делящийся последним куском со своей лошадью.

#179. Нужно принять закон, по которому если вас засосет смерчем, то пока вы там вращаетесь, все что вам удастся схватить — ваше.

#180. Как насчет того, чтобы вместо мышеловки сделать малышеловку? Не для того, чтобы причинить детям вред, а просто чтобы их там держать, пока кто-нибудь не вынет.

#181. Не забавно ли, что когда вечеринка подходит к концу, ее всегда можно продлить, если продолжать говорить и пить и есть, что осталось?

#182. Если вам доведется оказаться на падающем самолете, попробуйте организовать там групповой секс, потому что… ну вы сами понимаете!

#183. К концу каменного века наверняка чувствовалось, что металл уже не за горами.

#184. Когда я нашел мертвую мышь, убитую моей кошкой, вначале я расстроился, потом почувствовал приступ голода, потом не помню.

#185. Когда в машине Гари лопнула шина, он и Боб ее быстро залатали. Но через несколько миль прокололось другое колесо. «Что ж, значит я — рваный король», — усмехнулся Гари. Боб улыбнулся, но это ему далось нелегко, потому что он всю жизнь считал, что это он — рваный король.

#186. Мой друг Дон — ужасный лузер. Но будь он здесь сейчас, он, конечно бы, сказал, что это я — лузер. Нет, Дон — это ты лузер. Но если бы он был здесь, он бы сказал, что это я. Нет, Дон, это ты!

#187. Когда Гари сказал мне, что нашел Иисуса Христа, я подумал: «Ура! Мы богаты!» Но все вышло по — другому.

#188. Ученикам метателей ножей в цирке, вероятно, не разрешают вначале метать их в живых женщин — они, должно быть, начинают с маленьких девочек.

#189. Эти люди были очень горды собой. Пожалуй, даже слишком горды. Когда их спрашивали, чем они так гордятся, они только смеялись в ответ и говорили: «Вам незачем знать».

Их привязали к бамперу автомобиля и протащили по округе при большом скоплении зевак. Один старик, глядя на это, покачал головой и пошел прочь. Толпа заметила это, вернула его, облила горючим и подожгла.

#190. Если за вами гонится разъяренный бык и вы вдруг замечаете, что за вами увязался еще и пчелиный рой, это мало что меняет. Бегите дальше.

#191. Смешно видеть, как раздражаются люди, если все время носить с собой бычьи рога, даже если вы ими не так часто пользуетесь.

#192. Случись мне голодать, я смогу съесть собаку. Но только не колли — мне не нравится вкус колли.

#193. Часто, берясь за какое-нибудь дело, мы сомневаемся, что сможем его довести до конца. Доведя же его до конца, понимаем, что за него не стоило браться.

#194. Никогда не забуду тот день, когда в подвал дома забрался скунс и дедушка спустился вниз, чтобы вытащить его. Смрад потом в доме стоял месяцами. Да и дедушку мы больше не видели.

#195. В своей следующей жизни я надеюсь оказаться попугаем, потому что я уже знаю довольно много слов.

#196. С каждым рассветом к вам приходит новая возможность, и с каждым закатом вы ее упускаете.

<p>Мысли, не вошедшие в книги Джека Хэнди:</p>

#197. Если бы вы были бедным индейцем и толпа конквистадоров окружила вас и стала выведывать, где золото, на мой взгляд, не самой лучшей идеей было бы ответить: «Я проглотил его. Судите меня!»

#198. Неплохой способ напугать кого-нибудь — это зажечь динамитную шашку. Потом вы звоните человеку и держите шашку у телефонной трубки. «Слышишь? — спросите вы, — это динамит, детка».

#199. Я думаю, я не одинок в своем желании видеть, как наша солнечная система подминает под себя все новые и новые планеты.

#200. Весь город смеялся над моим прадедом, занятым тяжким трудом и накоплением сбережений. Действительно, магазин жестяных изделий не давал больших доходов, но он верил, что это правильней, чем то, чем занимались остальные — ходить к вулкану и собирать золотые слитки, извергаемые им каждый день. И он в итоге оказался прав — через сорок лет вулкан иссяк. Город опустел, и жестяной магазин разорился. Мой прадед решил попробовать счастья у вулкана, но слитков там почти не осталось. К тому же он сломал ногу, и пришлось платить большой счет доктору.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза