Глубокий омут

Быстрым наклоном головы он допил остатки шампанского. Кэтрин почувствовала замирание, осознав, что этот обезоруживающий, обаятельный мужчина был могущественного телосложения и еще более могущественен благодаря какой-то неопределимой энергии, пульсирующей в воздухе вокруг него. Она считала себя сумасшедшей, но не могла перестать пялиться, гадая, кем он был на самом деле.

Он придвинулся ближе к ее интимному пространству, тихо шепча.

— Желание сердца одного человека может показаться другому несправедливым и греховным. Но мужчина все равно жаждет запечатлеть красоту в глазах своих. — Его пристальный взгляд скользнул по ее щекам вниз к губам и задержался там. — Я бы поспорил, что даже у такой леди, как вы, есть желание ее собственного сердца, которое может показаться несоответствующим обществу или законам человека… или даже законам Бога. И все же ваше сердце хочет того, чего оно хочет, не так ли, леди Кэтрин?

В этот момент ее сердце бешено колотилось, чувствуя опасность драматического масштаба. О чем он на самом деле спрашивал ее? Знал ли он, как она относится к лорду Торнтону? Признавался ли он в своем собственном желании к ней? Смятение затуманило ее мысли. Она не могла вымолвить ни слова. Она попыталась.

— Я… я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, лорд Рэдклифф.

— Да. Вы прекрасно знаете, что я имею в виду.

Она повернула голову, боясь, что может выдать свои эмоции, если останется в его объятиях еще на секунду. Клайд стоял в стороне от них, разговаривая с высоким иностранцем, все еще державшим под руку прелестную блондинку. Мужчина указал через плечо Клайда. Он повернулся и посмотрел прямо на нее, нахмурившись на лорда Рэдклиффа, затем кивнул джентльмену. Они вместе направились к ним. Годфри молчал и стоял в стороне, потягивая бокал шампанского.

— Мистер Каллибан, пожалуйста, познакомьтесь с моей женой, леди Кэтрин.

Мужчина поклонился должным образом.

— Рад познакомиться с вами, миледи. — У него был сильный акцент, хотя он говорил по-английски так же хорошо, как любой джентльмен в Лондоне. Определить точное происхождение его акцента было сложно. Она и раньше встречала мужчин с Ближнего Востока, но ни один из них не походил на него в точности.

— Мистер Каллибан. Могу я спросить, ваша родина — Персия?

— Примерно так, миледи. У нас есть дома во многих странах. — Он посмотрел на женщину рядом с ним с жадным выражением лица, хотя она даже не взглянула в его сторону, пристально глядя вперед, безмятежно улыбаясь.

Ощущение страха, охватившее ее во время представления, теперь достигло новых высот. Это был необычный человек.

Все ее инстинкты говорили ей, что он был… злым. Как она могла подумать такое о ком-то, кого никогда раньше не встречала? Его твердое и сдержанное поведение выводило ее из себя. У него был вид человека, повидавшего тысячу ужасов, и они его совсем не тронули.

— Пожалуйста, позвольте мне представить вам мою жену, миссис Матильду Каллибан.

Красивая женщина перевела остекленевший взгляд на Кэтрин и присела в реверансе.

— Приятно познакомится, — проговорила она сладким голосом, хотя в нем не было жизни. Она выглядела как захватывающая дух машина женского совершенства.

— Я не знал, что ты в городе, Рэдклифф, — сказал мистер Каллибан. — Ты должен был дать мне знать, что ты здесь. Я мог бы оказать тебе надлежащий прием, — мужчина говорил с предупреждением в голосе, а не с приветствием.

— Я знал, что рано или поздно мы столкнемся друг с другом, Каллибан.

Все время, пока происходило это странное взаимодействие, сердце Кэтрин угрожало выскочить прямо из груди, ее пульс бешено колотился. Клайд ничего не сделал, только встал рядом с мистером Каллибаном, как будто он был его комнатной собачкой. Она не могла избавиться от ощущения, что весь этот обмен репликами был своего рода фасадом, скрывающим правду, которую она не могла понять.

— Могу я взять ваш бокал, миледи? — спросил слуга у ее локтя.

— Да. Спасибо. — Когда она поставила бокал на блюдо, она заметила лорда Торнтона на противоположной стороне фойе. Наблюдающего. Его пристальный темный взгляд, устремленный на мужчин рядом с ней, заставил ее затаить дыхание.

Мистер Каллибан повернулся, как будто почувствовал человека за своей спиной. Лорд Торнтон приподнял свой бокал в знак приветствия, хотя выражение его лица было далеко не дружелюбным. Мужчина, который с презрением и ненавистью смотрел на ее окружение, был не тем мужчиной, рядом с которым она гуляла в парке. Затем она заметила рядом с ним его друга, мистера Делакруа, с самым мрачным выражением лица, которое она когда-либо видела.

Мистер Каллибан рассмеялся.

— Сегодня вечером в опере у нас будет веселая компания, не так ли, Рэдклифф?

— Вполне.

Что происходит? Кэтрин чувствовала себя так, словно сама вышла на сцену, где все знали роли, кроме нее.

— Я полагаю, что вторая половина «Фауста» ждет вас, — сказал лорд Рэдклифф. — Посмотрим, чем все это закончится?

— Действительно. Теперь мы станем свидетелями прекрасной, заключенной в тюрьму Маргариты, которая впадает в безумие от руки Мефистофеля, — сказал мистер Каллибан.