Гнев

Лицо Долорес на глазах изменилось, опустело. Гай обнял ее, пытаясь удержать то, что удержать невозможно. Никогда ничего нельзя было понять по этому лицу. Столько раз в своей жизни он пытался угадать, что она чувствует. И выходит, что всегда ошибался. Он медленно, неловко стал снимать пальто. У него никак не получалось выдернуть руку из рукава, потом все-таки вышло. Аккуратно, как ребенка, он укрыл ее, что-то тихо говорил ей, гладил ее по руке.

Карл стоял над ним какое-то время, ожидая, потом склонился, взял за плечо:

– Соберись! Не время раскисать.

Гай посмотрел на него словно издалека, как будто сквозь него.

Карл вытащил книгу из-за пазухи:

– Книга у меня!

Гай покачал головой. Он по-прежнему смотрел на мать.

– Идеальная копия, моя копия! Мы должны попробовать! – Он сказал это так громко, что по склепу прокатило эхо. – Где дверь?

В этот момент послышались шаги.

– Гай!

Гай вздрогнул, услышав голос Амико. Он очнулся и как будто только теперь заметил Карла. И до него дошел смысл его слов.

– Амико! – Гай начал подниматься, ощутил тяжесть пистолета в кармане. Поднял руку ко лбу, отер холодную испарину. Его лихорадило, он сжал рукоять пистолета, чтобы унять дрожь в руках. Фигурка Амико мелькнула в просвете между надгробиями. На бегу она крикнула:

– Гай, это не Мира, это киллер Симуна Сэ!

– Амико? – Гай растерянно озирался, пытаясь найти ответ.

И в этот момент снова грохнул выстрел. Пуля прошла, коснувшись предплечья Амико, порвав рукав ее куртки. Она выругалась. Гай бросился к ней, и они оба, пригнувшись, укрылись за ближайшим мавзолеем.

Карл даже не шевельнулся. Он так и стоял, скрестив руки на груди.

– Так-так-так, добро пожаловать. Как это похоже на старикана Сэ. Ну покажитесь, что же вы. И прекратите пальбу, вы мне надоели со своим оружием.

Зорн, наблюдавший за сценой, еще пытался осознать, что делать дальше, когда увидел, как Мэй выходит из укрытия и идет прямо на Карла.

– Образ без подобия, – отозвалась Мэй на непрозвучавший вопрос. – Нас принято называть искусственным интеллектом, я принадлежу последнему поколению.

– Ну, конечно… молодая нейросетка… Самообучающаяся? – с интересом спросил Карл.

– Технически мы – новая раса.

Зорн смотрел на Мэй. Вот оно что… Мэй – точная копия кого-то из прошлой жизни Гая. Симун Сэ хорошо подготовился: убрать всех причастных – и концы в воду. Ему вдруг стало очень скучно, и еще он понял, как сильно устал. От Тарота, от бессмысленных поисков, от жизни, от людей и нелюдей. От тоски по Еве.

В чем смысл гнева на мир, если мир – дикая, ежесекундно меняющаяся фантазия? Злиться на кого? Ведь каждый – всего лишь горсть будущего праха, который когда-то испытывал желания. И все это было зря.

– Технически. – Карл расхохотался. – Когда ты говоришь «технически» – это как? Скажи-ка мне, у тебя есть желания? Твои собственные желания? Ведь тот, у кого нет желаний – не существует.

– Я хочу стать сверхчеловеком.

– А если у тебя есть желания, – Карл еще пуще развеселился – то ты – не лучше, чем человек! Нет, Мэй, мы с тобой не так уж не похожи…

За спиной щелкнул затвор.

– Смотрите-ка, вечное зло против временного зла, – сказал Гай. – Давай проверим, ты также не существуешь, как и он?

И он выстрелил.

Бывают такие мгновения в жизни, когда тебе кажется, что ты понимаешь, кто ты такой. Мгновения, после которых мы думаем, что, возможно, наша жизнь больше, чем просто перемещение от станции рождения к станции смерти. А когда эти мгновения остаются позади, мы чувствуем, что в нас что-то навсегда изменилось или сломалось. Потому что на самом деле это одно и то же. И мы никогда уже не будем такими, как прежде.

Зорн знал, что закроет Мэй за секунду до выстрела. И он это сделал. Потом он упал, и наступила тишина.

Черным-черно[36]

Зорн очнулся от скрежещущего металлического звука, попробовал сесть – плечо рвануло острой болью. Он ничего не видел правым глазом, на лице была липкая грязь, провел ладонью и понял, что это кровь. Голова раскалывалась от боли. Кажется, падая, он ударился и рассек бровь.

Он потер глаза, но лучше не стало. Все было в тумане – или нет – в дыму, потому что теперь он чувствовал запах гари.

Рядом неестественно ровно сидела Мэй, невидящим взглядом уставясь прямо перед собой.

– Мэй, – позвал Зорн и чуть не застонал от боли, раздавшейся в ответ в голове.

Мэй не двигалась.

Тогда Зорн сказал громче через стиснутые зубы:

– Черт возьми, Мэй!

Она моргнула несколько раз, ее зрачки расширились и сузились с характерным электронным щелчком.

Зорн попытался встать. С трудом опираясь о стену надгробия, он, пошатываясь, поднялся, в глазах потемнело. Когда он снова глянул на Мэй, она уже была на ногах. Пока он соображал, что от нее ждать, она сказала:

– Идти можешь? Нужно спешить.

Скрежещущий звук тем временем звучал все настойчивей.

– Если Карл откроет портал, нам всем конец, и людям, и нелюдям, – Мэй тянула Зорна за рукав. – Идем же!

Вокруг было уже так много дыма, что Зорн закашлялся.

– Пожар что ли? – морщась от боли, сказал он.

– Нет, я думаю, он открывает свой ад, или как там называется его родина.