Гнев Бога

– О чём они говорили?

Секари облегчённо перевели дух. Вперёд выступил Ефрем и важно ответил:

– Они говорили о бане.

Антипатр, уперев руки в бога, оглушительно рассмеялся.

– Хорошо комедианты. Но что же дальше?

– А дальше, государь, они пошли в цирюльню.

– Значит, Иуда и Гортензий друзья?

– Похоже на то, но главное, государь, заключается в том, что Захарий подсунулся к ним настолько близко, что сенатор прищемил ему в дверях голову. И тот едва не отдал Богу душу, каковая была не достойна предстать перед Богом. Потому что этот бесстыдник совершил ужасный грех: он купался голым в реке и оскорбил лучи Бога своими срамными частями тела!

Антипатр с презрением осмотрел Захария.

– Вряд ли ваш Бог принял бы такой подарок от сенатора. Но продолжай: чем дело кончилось?

– Сенатор, входя в цирюльню и глядя куда-то в сторону, сказал Иуде: «Эти бандюги, видимо, шпионы Тиберия. И надо быть осторожным в речах». И вот после этих слов сенатор с такой яростью ударил ногой по двери, что бедный Захарий замертво свалился на пол. И долгое время находился на том свете.

Антипатр насмешливо хмыкнул.

– Ну, и зачем он вернулся на этот свет? Ведь ваши фарисеи утверждают, что там для вас уготовлено Богом вечное блаженство.

Ефрем озадаченно посмотрел на товарища.

– А и, правда, Захарий, чего же ты не остался в Царствии Божьем? И не сказал: какое оно?

И он, в полном изумлении раскрыв рот, посмотрел на секаря, который нерешительно ответил:

– Оно такое…крупное и крепкое…– и он показал руками.

– Ну, а почему ты вернулся назад? Говори, государь ждёт.

Но Захарий только мычал и разводил руками в стороны, чем смешил Антипатра, который, всё более и более обретая хорошее состояние духа и желая посмеяться на секарями, чем получить какую-либо выгоду для себя из их раболепия, спросил:

– А если вы сейчас придёте к Иуде, узнает ли он по вашим лицам прошлых шпионов?

– Нет, государь, мы всякий раз закрывались так, – Ефрем показал.

Антипатр вынул из пояса горсть монет, бросил их под ноги иудеям.

– Вот моё повеление: найдите Иуду, станьте его слугами и продолжайте шпионить за ним. Но только молчите, что вы мои рабы.

Секари подхватили золото и помчались выполнять приказ царя.

Они догнали Иуду у ворот претория и с воплями, заламывая над головами свои изнеженные руки, заголосили:

– Господин, мы бедные иудеи умираем от голода! Прими нас к себе в услужение!

Юный преторианец в изумлении осмотрел толстые, потные лица Захария и Ефрема и нерешительно сказал:

– Я вас где-то недавно видел.

Секарии утвердительно мотнул головами.

– Да, прекрасный господин, это мы сегодня ночью метнулись тебе на подмогу и грудью закрыли тебя от смерти!

Захарий торопливо шагнул вперёд и сильным жестом указал пальцем в небо.

– Господин, то было веление Бога, когда в цирюльне твой друг отправил меня на тот свет…Ой!– вскрикнул секарей. То Ефрем сильным ударом сзади по срамному месту Захария заставил на время замолчать своего товарища.

Иуда благодарно осмотрел секариев и остановил свой взгляд на Захарии.

– Продолжай, я слушаю тебя.

Из-за спины Захария вышел Ефрем.

– Господин, я буду продолжать. – Он перевёл дух и с чувством заговорил: – Мы не с проста оказались на площади, когда на тебя напали разбойники.

– Вас кто-то послал?

– О, да, прекрасный господин.

– Кто же этот добрый человек?

– Это был ца…– Ефрем, не закончив фразу, переломился пополам, широко открыв рот.

Захарий, сочувственно глядя на товарища, сказал:

– Вот так с ним всегда: как только начнёт говорить слово «термы», так сразу у него ломота в пояснице.

И пока Ефрем, со свистом вдыхая воздух, находился в вышеуказанной позе, делая глазами и пальцами страшные знаки в сторону Захария, тот невозмутимо продолжал говорить:

– Когда я был на том свете по причине своего неудачного падения, я слышал голос Бога. Он сказал мне: «Захарий, ещё не наступит утро следующего дня, а ты вместе с Ефремом будешь служить Иуде».

Иуда пожал плечами.

– Я не богат, чтобы иметь столько слуг.

– А нам будет довольно и куска хлеба со стола господина.

Иуде понравились добродушно-глуповатые лица иудеев, и он, ничуть не удивляясь навязчивости Ефрема и Захария, сказал им:

– Ну, раз так, идите за мной.

И убийцы матери Иуды, приплясывая от счастья, что они отныне будут служить столько красивому юноше, которого давно успели полюбить, толкая друг друга и бранясь, пошли за преторианцем.

Глава двадцать первая

Утром Тиберий вызвал к себе во дворец Гнея Пизона, потом приказал Иуде удалить всех преторианцев из коридоров и лестниц в соседние с его кабинетом комнаты, а самому центуриону затаиться против дверей.

– Как только я крикну тебя, немедленно изруби на куски Пизона.

Тиберий оглядел пустынные коридоры и, сильно играя пальцами руки, что всегда говорило о его нетерпении, злости или раздражении – вернулся в кабинет и, привлечённый уличным шумом, выглянул в окно.

Огромные толпы народа с разгорячёнными лицами торопились в амфитеатры на бесплатные зрелища, где должны были вновь состояться – запрещённые было Цезарем – бои германских рабов с хищными зверями.