Гнев королей

В том не было особого смысла – она знала, что служанки умрут. Еда, вероятно, наполовину состояла из яда. Что это могло быть? Мышьяк? Так или иначе, отравитель не пытался действовать утонченно. Он – или она – хотел ясно и четко продемонстрировать свои намерения. Ее снова затрясло. Речь шла не просто о намерениях – кто-то хотел ее смерти. Это был ее ужин.

Вошел доктор, прогнав всех, кроме Ингер, и осмотрел трех женщин.

– Ничем уже не могу им помочь. А ты? Ты что-нибудь ела?

Она покачала головой, боясь, что если заговорит, то не сможет остановиться, выплескивая все свои страхи и сожаления.

– Просто трясет? – (Она кивнула.) – Дам тебе кое-что от нервов. – Он смешал что-то в высокой кружке. – Выпей.

Ингер выпила. Вкус был чудовищный. Она в ужасе выронила кружку, но та не разбилась. Ингер уставилась на нее, словно на ядовитого паука.

Вахтель проводил Ингер в ее покои и уложил на кровать:

– Теперь лучше?

Она ощутила вялость во всем теле и легкую сонливость:

– Да.

– Не хочешь рассказать, что случилось?

Ингер покачала головой:

– Это был яд?

– Да. В большом количестве. Он ведь предназначался тебе?

Она вздрогнула:

– Откуда ты знаешь?

– По тому, как ты отшвырнула кружку с успокоительным.

– Да, яд предназначался мне. Что мне делать?

– Будь осторожна с едой и питьем. Помирись с тем, кого ты могла оскорбить. Попроси мужа, чтобы дал задание Майклу.

– Майклу? – рассмеялась она. – Нет. Только не Майкл. Позабочусь обо всем сама.

– У тебя есть здесь враги среди женщин?

– Женщин?

– Яд – обычно женское оружие. По крайней мере, в наше время. Во времена Империи ядом пользовались колдуны, но они гордились своей утонченностью. А тут не было ничего утонченного. Словно убить муху алебардой. Как ты себя чувствуешь?

– Спать хочется.

– Хорошо. Тебе нужно поспать. Но сперва – что мне делать с твоими служанками?

– Они в самом деле умрут?

– Они уже мертвы, – сказал Вахтель. Обычно он вел себя не столь откровенно, но сегодня слишком уж расстроился.

Убийства ему не нравились.

– Похорони их. Я возьму на себя все расходы. И никому не говори, что случилось.

Комната вокруг Ингер закружилась, и она ощутила легкое, словно перышко, прикосновение страха. А потом опустилась тьма.

19 1016 г. от О.И.И. Прирожденный неудачник

Пратаксис разыскал Майкла в дворцовой библиотеке, где тот перешептывался с гвардейцем.

– Ничего не вышло, Майкл.

– Можешь идти, Змей, – сказал Майкл гвардейцу. Подождав несколько секунд, он ответил: – Знаю. Что называется – стечение обстоятельств.

– Не стану скрывать, Майкл, – меня это крайне беспокоит. Что собирается делать король?

– Возможно, он ничего не узнает. Пока что он не слышал о случившемся. Те покои взяты под охрану, итаскийцы стоят на страже внутри и снаружи. Насколько мне известно, знает один лишь Вахтель. Он избавился от трупов, но вряд ли захочет ввязываться во всю эту историю. Вероятно, он единственный человек в королевстве, которого совершенно не интересует политика.

– Это никак не помешает ему сообщить королю.

– Может быть. Меня это не особо волнует.

– Вахтель уже стар. Никто не удивится, если…

Майкл озадаченно посмотрел на Пратаксиса:

– Нет, Дерель. Только не Вахтель. Для этого нет никаких причин. Ты что, всерьез перепугался?

– Рагнарсон странно ведет себя с женщинами, Майкл. Порой он поступает не вполне разумно. А на этот раз речь идет о стольких женщинах, что вряд ли я смогу предсказать, как он поступит дальше.

Майкл, нахмурившись, откинулся в кресле. Он всегда подозревал Дереля в женоненавистничестве.

– Продолжай.

– В последние несколько месяцев все его поступки тем или иным образом связаны с женщинами. Непанта. Мгла. Ингер. Кристен. Эта самая Шерили. Каждая тянет его в свою сторону, и каждая по-своему опасна. Из-за Непанты мы лишились помощи Вартлоккура. Мгла едва его не убила, а потом ушла, лишив поддержки. Ингер превратилась в бешеную суку. Кристен страстно желает, чтобы ее сына объявили кронпринцем, и, возможно, участвует в некоем угрожающем нам заговоре. Вряд ли она настолько невинна, как пытается показать. А эта Шерили полностью отвлекла его от государственных дел в то время, когда следует крепко держать в руках все рычаги управления королевством.

– А теперь еще и Ясмид, – кивнул Майкл. – Которая тоже тянет его в свою сторону.

Дерель опустился в кресло, чувствуя, как его отчасти покидает прежнее напряжение.

– Что будем делать?

– Если он узнает? Заявим, что не имеем к этому никакого отношения. Мне, он, возможно, не поверит, но поверит тебе. Слишком уж на тебя не похоже, – усмехнулся Требилькок.

– Я тоже участвую в этой игре, и мне пора из нее выходить. Слишком долго я здесь пробыл. Я даже не могу больше претендовать на объективность.

– То есть?

– Проклятье, он мне нравится. Я хочу увидеть то, к чему он так стремится. В конце концов, его планы – отчасти и мое дитя, которое мне хочется увидеть взрослым.

– И?

Дерель яростно уставился на него.

– Здесь теперь вся моя жизнь. Хеллин-Даймиель – больше не мой дом. Слишком долго я там не был.

– Я тоже.

– Гм?