Гнев Неба

А пока? У сестры подрос второй сынок, Данчу – следующий претендент на престол. В наставниках у него числится командующий сухопутными войсками Китая генерал Дун Фусян. Этот давно и люто ненавидит иноземцев. Вот пусть они на пару и поддержат ихэтуаней. Потом, когда все закончится, обвиню их в самоуправстве и превышении полномочий.

Теперь ихэтуани. Этих нужно призвать к проявлению максимальной жестокости, пусть иноземцы содрогнутся от ужаса и бегут из Поднебесной.

И крови, больше крови! Моя империя должна быть очищена кровью! О! Хороший лозунг! Пусть он станет главным лозунгом восстания.

На следующий день был оглашён высочайший указ: «Пришло время следовать по старому и испытанному пути предков! Помоги нам, Божество Юй Хуань! Повинуйтесь и следуйте его наставлениям! Смерть иностранцам!»

Богдыханша уже не вела позорных переговоров с бунтовщиками, она управляла ими. Восторженная толпа восставших отказалась от антиправительственных лозунгов и устремилась выполнять приказ коварной правительницы.

Глава 18

Когда на канале появились большие железные лодки, Мао остался без работы. Голодные дети и тоскливые глаза жены заставили его обратиться за помощью к настоятелю католического храма Наньта. Тот выслушал сбивчивую просьбу лодочника и предложил работу. Теперь Мао развозил письма в христианские миссии, разбросанные по всей провинции. А пару раз даже гонял лодку до самого Тяньцзиня. Аббат честно платил за работу, кроме того, устроил его детей в монастырскую школу. Семейство Мао было счастливо. Они нашли в обители не только путь к спасению души, но и надежду на будущее детей.

Храм Наньта выглядел как настоящая крепость. Его здание и высокая ограда, сложенные из огромных кусков природного камня, высокие прочные ворота, обитые полосами толстого железа, смотрелись солидно и неприступно. Стены окружал широкий ров, а высокая башня обеспечивала хороший обзор. Недалеко от храма располагалась небольшая площадь, вокруг которой теснились всевозможные лавочки и магазинчики. За ней начинался купеческий квартал, состоящий из целой улицы двухэтажных домов. Они принадлежали китайским купцам, разбогатевшим на совместном бизнесе с иностранцами. Некоторые из этих домов снимали европейцы.

Поднявшийся на башню звонарь увидел на площади бурлящую толпу с факелами. Среди неё выделялись люди в красных повязках, размахивающие копьями и самодельными мечами. Вот толпа взревела и двинулась в сторону купеческого квартала, по пути круша и поджигая дома китайских католиков. Жадные языки пламени пожирали одну фанзу за другой. Во дворах горящих домов метались их хозяева, пытаясь остановить поджигателей и потушить пожар. Но толпа бросалась на них с палками.

С каждым новым подожжённым домом толпа стервенела. Улицу заволокло едким дымом, сквозь который грязно-серой лентой ползла обезумевшая людская масса, сея вокруг огонь и смерть.

Слухи о бесчинствах ихэтуаней давно ходили по округе, но казались чем-то далёким и нереальным. Но сегодня беда докатилась до Пекина.

Звонарь ударил в набат. Жители соседних кварталов схватили детей на руки и бросились к храму. Те, кто не успел, попали в руки поджигателей. Радостный звериный рёв сотряс воздух. Нескончаемый поток беженцев быстро заполнил территорию христианского храма. Прибежали и монахини из местной католической школы. Они, как заботливые утки, суетливо гнали перед собой два десятка малолетних учеников. Дети громко ревели и размазывали слезы по чумазым мордашкам. Наконец последняя монахиня с малышом на руках ввалилась во внутренний двор и, тяжело дыша, опустилась на землю. Служки затворили массивные ворота и заложили их огромным засовом. Во дворе собралось более двух тысяч человек.

Детей, стариков и женщин укрыли в подвале, а всех мужчин, способных держать оружие, направили в распоряжение отряда французских морских пехотинцев.

Старый аббат помнил рассказы очевидцев про восстание тайпинов, поэтому, как только в окрестности появились первые ихэтуани, он распорядился запасаться продовольствием, закупать медикаменты и всё доступное огнестрельное оружие.

Несмотря на то, что храмовый комплекс был не полностью достроен, толщины его стен и припасов в подземных хранилищах было достаточно для того, чтобы пережить длительную осаду.

Аббат решил мерами заготовки провизии и закупки оружия не ограничиваться. Пользуясь своим авторитетом во французском посольстве, он направил послу письмо с просьбой оказать военную помощь в охране храма и его обитателей. Дипломат безмерно уважал старого аббата и направил ему в помощь отряд лейтенанта Сантена.

Сантен оказался опытным офицером и отнёсся к опасениям аббата со всей серьёзностью. В первую очередь, он организовал круглосуточную караульную службу. На наиболее ответственных и опасных направлениях оборудовал огневые точки, за которыми закрепил лучших стрелков. Для себя обустроил командный пункт на башне.