Гнев солнца

Борт шаттла пришлось вскрывать активированным, то есть подпитываемым дополнительной энергией, атомным резаком. Броня долго не поддавалась, а изнутри не доносилось ни звука. Когда десантникам, наконец, удалось проникнуть внутрь, то их глазам открылась удручающая картина – все внутреннее помещение шаттла оказалось залито кровью. Из двадцати членов экипажа (стандартное количество для подобных аппаратов) в живых остались лишь пятеро. Да и они были в полуобморочном состоянии, и рассказать ничего связно не могли. Было принято решение перевезти раненых и трупы на базу и уже там продолжить разбирательство. К струям пара теперь пилоты старались не приближаться ближе, чем на пару сотен метров.

На базе царила напряженная атмосфера. Весь персонал уже был в курсе произошедших событий, но никто не понимал, что же на самом деле случилось. Вскрытие пятнадцати погибших десантников выявило только то, что и так было понятно с первого взгляда – они умерли от множественных ранений колюще-режущим оружием. А проще говоря – от ударов кинжалами, которые входят в стандартный боекомплект любого имперского коммандос.

Рассказ пришедших в себя только на утро следующего дня раненых не сильно прояснил ситуацию. По их словам, когда шаттл попал в струю пара, началось форменное сумасшествие. Первый припадок начался у сержанта Бумбахера – добрейшего, несмотря на его звание, человека. Он сначала схватился за голову и начал кататься по полу, а потом замолчал, выхватил кинжал и успел зарезать четверых своих подчиненных, пока его не скрутили.

Дальше все пошло по нарастающей – один за другим, десантники валились на пол и выли, потом выхватывали кинжалы и, уже в полном молчании, начинали резать окружающих соратников без разбора. Досталось и закованному в наручники беззащитному Бумбахеру. На его долю пришлось несколько десятков ударов. Закончилось все неожиданно – пятеро оставшихся в живых солдат попросту свалились без чувств и не помнили, как флайеру удалось сесть.

Трупы поместили в холодильник, а раненых под охраной в сопровождении врачей и психологов отправили в специальный блок лазарета. Проводившая дорос шестерка руководителей (она так и осталась без изменений с момента последних событий) приказала контуженным и врачам не раскрывать рта. Экипажу сообщили, что боевой шаттл попал в тяжелую аварию, вследствие чего большинство десантников погибли, а оставшиеся в живых сильно истощены, и посещать их запрещено.

Закончив с неотложными делами, руководство экспедиции заперлось в гостиной базы, чтобы обсудить произошедшие события и хоть немного перекусить. Допрос длился целый день, приближалась полночь, а никто еще не успел перехватить и бутерброда с момента раннего завтрака. Обстановку дополнял хлеставший за окнами базы ливень. К вечеру он усилился, и никакие защитные поля ему не мешали. Все пространство вокруг комплекса зданий было залито водой, которая достигала колена. Почва попросту не успевала справляться с потоками, низвергавшимися с небес.

Обстановка в гостиной была накалена до предела, и чтобы хоть немного расслабиться, Принц приказал принести ужин. И уже за скромной трапезой, состоявшей из макарон, мясного рагу и овощного салата с неизменным отличным пивом из дворцовых запасов, немного успокоившись, попытались разобраться в происходящих событиях.

Когда стюарды, принесшие еду и выпивку (сделали исключение даже для виски – ситуация и впрямь была тяжелой, необходимо хоть немного расслабиться), закрыли за собой двери, Алексиус Амвросий раскурил сигару и надолго умолк, глядя в окно. Кассиус Галлосиус, вопреки обыкновению, даже не попытался сделать ему замечание за курение, а лишь молча опрокинул полный бокал виски (что за ним наблюдалось крайне редко) из личных запасов Императора и набросился на ужин. Остальные члены совета последовали его примеру. В гостиной повисла долгая пауза.

После того, как исследователи утолили первый голод и немного расслабились после пары-тройки доз крепкого алкоголя под пиво, Принц допил свою кружку, налил себе еще, (Кассиус Галлосиус и тут не проронил ни звука, он был занят размышлениями) раскурил вторую сигару и с тяжелым вздохом сказал:

– Ну что ж.… Как ни тяжело, а надо попытаться разобраться, что же происходит. Думаю, все согласятся с мнением, что эта резня как-то связана со струями пара над рекой и, в свете всех последних событий – со странными предупреждениями аборигенов. Хотя они нам обещали трое суток, неприятности начались уже на следующий день. А сейчас к концу подходят уже вторые сутки. Лично у меня нет сомнений, что внезапное помешательство моих людей является делом рук, или чего бы там ни было, туземцев. У нас остались одни сутки, и мы должны решить – струсим мы и сбежим с Омнии или все-таки попытаемся во всем разобраться.