Гнев терпеливого человека

Война не закончилась сразу, в один день. Она как-то тихо угасла. Мир понес слишком большие потери, для того чтобы продолжать воевать, и недостаточно большие, чтобы прекратить воевать навсегда. Никто не называл закончившуюся бойню «Третьей мировой», никто не говорил, что это «Последняя война», как иногда говорили раньше. Но только ограниченное число не самых умных людей продолжали именовать произошедшее «Миротворческой операцией "Свобода России"». Россия сумела защитить свою свободу, и это весьма дорого обошлось и ей самой, и всему миру. Тысячи политиков рассуждали о том, что все должно было быть не так, что все должно было быть иначе. Сотни – не слишком громко укоряли русских за то, что, вновь дойдя до своих границ, они не остановились в виде молчаливого укора, а пошли дальше – оккупировать несчастную Европу, ставшую жертвой чужих политических игр. Было очевидно, что основные бенефициары возможной и даже практически гарантированной победы над Россией отделались легче всех и в результате поражения тоже. США, с их импичментом и кризисом – политическим и экономическим вместе, но с весьма умеренными людскими потерями. Да, с радикальными переменами в верхушке Генералитета, заставляющими вспомнить русское же слово «чистки». Но сохранившие значительную долю флота и армии – и сохранившие уверенность в своем превосходстве даже над всем миром, вместе взятым. Великобритания, с ее «временными парламентскими затруднениями» и странным «домашним арестом Королевы», про которые что только не говорили. Потерявшая половину вооруженных сил и три четверти золотовалютных резервов и не выигравшая от этого ничего. Но на землю обоих организаторов этой войны так и не ступила нога русского солдата: вот что было важно.

Европейцам пришлось хуже всех, если не считать традиционно нейтральные страны. Фактически легче других отделались государства Иберийского полуострова, до которых русские танки не докатились еще многие и многие сотни километров. Испания и Португалия потеряли в России тысячи солдат и офицеров и сотни боевых машин, но Афинский договор 2014 года обеспечил их независимость, и оба правительства с успехом делали вид, что ничего особенного не случилось. Государства, имеющие несчастье располагаться ближе к русским границам, не имели возможности позволить себе такую роскошь. Именовали это по-разному, и термины, кстати, довольно активно эволюционировали со временем, но смысл был один. Восточная Европа, Украина, Грузия вошли в «ближнюю сферу интересов» новой России. И заставлять уважать свои интересы на этих территориях она теперь была готова всей своей мощью, и без всяких оговорок. Германия, Франция и Греция заявляли о своей «ориентации на добрососедские отношения», делали очень многое из того, что Россия от них хочет, и можно было только довольно абстрактно считать: выгодна в конечном итоге такая политика или нет. Наверное, да, потому что в нескольких других странах размещались сейчас «временные воинские контингенты» победившей стороны, и мнения их правительств теперь никто не спрашивал даже по поводу прогноза погоды.

Несколько других государств понесли более серьезные потери, несколько – менее серьезные. Забавно, но, например, Нигерии и Эфиопии было абсолютно наплевать на в полном составе погибшие в далекой снежной России батальоны – их наличие или отсутствие вообще никак не влияло на региональный баланс сил, а России еще десятилетие было не до развития торговли и туризма в направлении данных стран. А вот, например, потери вооруженных сил Пакистана и Республики Корея и понесенные этими государствами не окупившиеся военные расходы имели очень серьезные последствия. Серьезнейшие. В первую очередь в эскалации противостояния с ближайшими соседями. Главными среди которых были «мы все знаем кто».

В любом случае, прошло еще много недель, прежде чем стрельба на земле и рев реактивных двигателей в небе утихли окончательно, а потоки беженцев потянулись обратно по домам. Много месяцев, прежде чем в быт людей начали возвращаться симптомы нормальной жизни – регулярные рейсы поездов и гражданских самолетов, адекватно подаваемые международные новости, налаженная работа почты и банков. Вспомнить только одну замену долларов США на новую валюту – со всеми аспектами этой реформы, вместе взятыми. Даже она одна аукалась всему миру еще очень долго… Было понятно, что пройдет еще много лет, прежде чем сгладится, приглушится боль потерь, и насмерть дравшиеся одна с другой державы начнут обмениваться не авиаударами, стрелами танковых атак и группами диверсантов, а делегациями, состоящими из политиков, бизнесменов, а потом даже спортсменов и ученых. Возможно, даже целые десятилетия.

Но одно можно было сказать точно. Русский язык никто не запретит. Имена Пушкина, Гагарина, Басова, Жукова, Прохорова, Толстого, Оловникова, Чехова и сотен других уже никто не вычеркнет из учебников и справочников. Понятие «русский язык» не останется неинтересной короткой главой в чужих энциклопедиях.