Гнев Тиамат

«В природе молодые особи гибнут постоянно. Здесь то же самое».

Но Элви продолжала возвращаться к первой заметке: «Аргумент Холдена корректен?»

– Она... наследует империю, – предположила Элви. – Превратить её в лабораторную крысу – значит дестабилизировать Лаконию. Убрать чёткую линию преемственности?

– Это слишком длинная игра, – сказал Фаиз, натягивая туфли. – Ладно, это объясняет, как Холден узнал. Но зачем тогда предупредил нас?

– Не смог с этим справиться? Холден порядочный. У таких людей всегда проблемы с убийством детей. Передумал. Засомневался. Не знаю. Я уже ничего не понимаю.

– То ли дело инопланетная биология и монстры из других измерений, – вздохнул Фаиз. – Те, по крайней мере, понимания не предполагают изначально.

Элви тоже вздохнула, соглашаясь, и посмотрелась в зеркало. Нога уже не болела, но место, где инопланетяне проделали в ней дыру, всё ещё отмечалось более светлым куском кожи с морщинистыми краями.

– Передай тросточку? – попросил Фаиз, и, принимая её, поинтересовался: – Трехо расскажешь?

– Не знаю. Скрывать нет причин, но... Кортазар мёртв, Холден и так под охраной. Трехо это ни к чему, на него уже достаточно навалено. Как я выгляжу? Не как конфета в фантике? В этой одежде чувствую себя шоколадным батончиком.

– Ты прекрасна, – сказал Фаиз, поднимаясь на ноги. – Как и всегда. Кроме того, разве тебе не всё равно, что любой их них думает о твоей привлекательности на самом деле?

– С чего ты взял, что я переживаю об их мнении? Я спрашивала тебя.

Фаиз засмеялся и подошел поближе. Она обвила его руками, положила голову ему на плечо, закрыла глаза.

– Ненавижу всё это, – прошептала она. – Просто ненавижу. Я так устала бояться и переживать.

– Я знаю. Я и сам чувствую, что с адреналином немного перебор. Может, нам стоит уехать?

Она усмехнулась.

– Предлагаешь подать в отставку? Говоришь, я и в другом месте смогу себя попробовать? Вернуться к преподаванию, например?

– Я серьезно. У тебя же остались командные коды «Сокола», да?

Она отстранилась и заглянула в его глаза. Он не шутил. Она знала все его улыбки, и сейчас видела одну из самых серьёзных.

– Там два разных флота, и оба готовы стрелять в нас.

– Может и так. Но что, если получится переметнуться на другую сторону. Или испытать удачу, и просто сбежать. Хуже не будет. Это место зиждется на фундаменте из дворцовых интриг и страха. И стало таким задолго до того, как подполье собралось переплавить его в стекло ядерными бомбами. Скажем, что собираемся исследовать какую-нибудь остаточную радиоактивную эктоплазму из другого измерения. Они не проверят. Забудут о нас, таких маленьких и старых, в пылу своей войнушки. А мы сбежим.

Безумная мысль, и что хуже – такая заманчивая. Элви представила, как просыпается под другим солнцем. В горной хижине в безымянном мире.

– Ты хотела сбежать с тех пор, как попала сюда, – сказал Фаиз. – Ты храбришься, и я тоже. Но это нас убивает, сантиметр за сантиметром.

– Дай мне чуть-чуть времени, – попросила Элви. – Я подумаю.

Рука об руку они прошли в бальный зал. Для Квинсенеры, – бала по случаю пятнадцатилетия девушки, – здесь было удивительно мало подростков. Воздух в большом зале казался Элви несвежим и спёртым. Она едва поняла, как в её руках оказался бокал. Со всем истощением, попытками понять Холдена, страхом перед боями в системе, и прекрасной мечтой о побеге, она словно бродила в тумане.

– Всё хорошо?

Оказалось, подошла Тереза Дуарте. Элви видела, как девушка говорит, но не слушала, и чуть не упустила смысл вопроса.

– Прекрасно. Всё прекрасно.

Тереза ухмыльнулась.

– Угу. За исключением.

– Да уж. За исключением.

Прозвенел звонок к ужину, Элви хотелось закончить беседу, но Тереза явно что-то задумала, и не спешила их покинуть. С фальшивой незаинтересованностью она спросила:

– Мне кое-что интересно, доктор Окойе. Насчёт «Сокола».

Укол страха был похож на озноб.

– А что с ним?

Девушка изобразила улыбку, которая должна была выглядеть успокаивающей. Безвредной.

– Мне интересно, как продвигается ремонт. Учитывая все, что происходит… Ну, корабль же сконструирован специально под высокую тягу. Оснащен погружными амортизаторами с дыхательной жидкостью

– Неприятная, кстати, штука, – сказал Фаиз, пытаясь перевести тему.

Но Тереза не купилась.

– И всё же. Если бои приблизятся? Сможете воспользоваться им, чтобы сбежать?

Элви взглянула на мужа. Никакого выражения на лице. Значит, его посетили те же мысли, что и её. Разговор происходил в их комнатах, но даже там за ними могли следить. Трехо всё знает? Это проверка?

– К несчастью, – сказала Элви, – «Сокол» очень, очень поврежден.

Фаиз поддержал игру:

– Я получил новую ногу, пальчики с ногтями и все дела, а корабль по-прежнему в хлам.

Элви не поняла, что значит новое выражение на лице Терезы, но продолжила изображать человека, никогда и не помышлявшего о побеге:

– Не думаю, что дойдет до эвакуации. Ни один из этих кораблей даже не приблизится к планете. Адмирал Трехо бросит на нашу защиту все, что у него есть.