Гнёзда Химер

— Мы — Мараха Вурундшундба, — с пафосом сказал мой спутник. — В свое время, когда этот фантазер Шапитук носился по всем материкам и раздавал имена людям Мараха, мы отказались от такого излишества. Мы вообще не любим излишеств.

— Да, я заметил, — невольно улыбнулся я, вспомнив дом, в котором провел ночь. — Ладно, с именами мне более-менее понятно: без них действительно можно обойтись. А вам не бывает холодно? И никогда не хочется есть или спать?

— Как это — «не хочется есть или спать»? — снова удивился он. — Ну уж нет, мы же все-таки люди… С чего тебе такие глупости в голову лезут?

— Но я не увидел ни посуды, ни постельных принадлежностей в том доме, где спал, — объяснил я.

— Ну и что? — усмехнулся он. — Когда нам нужны какие-то вещи, они у нас появляются, когда необходимость в них пропадает, они исчезают, чего тут непонятного?

— Появляются и исчезают? — удивился я. — Значит, если сейчас ты захочешь есть…

— У меня будет столько еды, сколько мне требуется, — подтвердил он. — А если мне приспичит поесть с драгоценного блюда, у меня будет это блюдо. А когда я закончу есть, его не станет: зачем мне лишний хлам?

— Здорово! — искренне сказал я. — Мне бы так научиться!

— Ты-то как раз вполне можешь этому научиться со временем, — совершенно серьезно сказал он. — Нужно только, чтобы оно у тебя было, это самое время!

— Думаешь, я бы смог научиться? — опешил я.

— Да, ты легко всему учишься, — равнодушно подтвердил он. — Именно поэтому ты такой избалованный. Ходишь, ноешь, что утратил свое распрекрасное могущество, а сам почти не пытался это исправить. Я уже говорил тебе, что это глупо, могу еще раз повторить.

— Я уже понял, что это было глупо, — вздохнул я. — Но что толку кусать локти! Я же не могу вернуться в прошлое и начать вести себя иначе…

— Верно, не можешь, — согласился он. И одобрительно заметил: — Хорошо, что ты это понимаешь!

— Теперь я буду пробовать снова, — пообещал я. Не ему, конечно, — скорее уж себе. И с надеждой спросил: — А может быть, в этом вашем мире Хомана все надо делать как-то немного иначе, а я просто не знаю, как?

— Тоже верно, — откликнулся Вурундшундба. — Но я не могу дать тебе какие-либо инструкции. Ты не владеешь Истинной речью, а на кунхё вести разговоры о магии бесполезно: в этом языке нет нужных слов…

— Что это за «истинная речь» такая? — заинтересовался я. Кажется, я уже слышал это выражение от Таонкрахта, только не мог вспомнить, по какому поводу…

— Истинная речь — это Масанха, первый язык мира Хомана. В неискаженном виде Масанха представляет собой одно бесконечное и могущественное заклинание. — Мой спутник говорил на эту тему с явным удовольствием. — Все Мараха изначально владели Истинной речью, но немногим удалось сохранить ее в первоначальном виде. Нам — удалось… Впрочем, даже искаженная Масанха — прекраснейший из языков, единственный язык, на котором можно объяснить, что такое Вечность…

— А я бы не мог его выучить? — робко спросил я. — Провести ночь у какого-нибудь «правильного огня»…

— Так ты Масанху никогда не выучишь, — усмехнулся он. — Чтобы владеть Истинной речью, надо или родиться одним из Мараха, или своими глазами увидеть каменные спирали на острове Махум — там, где плясал Шапитук, создавая первые письмена мира Хомана… Нет другого способа выучить наш язык: тут тебе не помогут ни твои способности, ни огонь Ургов, ни мудрые наставники. Впрочем, пока тебе Масанха без надобности, так что забудь.

— Но ты сказал, что если бы я владел Истинной речью, мы могли бы поговорить о магии…

— Ничего, сам как-нибудь разберешься: личный опыт гораздо важнее, чем самые лучшие разъяснения! — отмахнулся он.

— Но ты сам говорил, что у меня совсем мало времени, — жалобно сказал я.

— Значит, тебе придется сделать это очень быстро или обходиться вовсе без магии. Не надо много колдовать, чтобы добраться до Варабайбы. А там, глядишь, отправишься домой — чего тебе еще…

Потом мой спутник умолк, а я больше не решался надоедать ему со своими вопросами, хотя сейчас, когда я немного пришел в себя после дневных волнений, у меня их образовалось столько, что я мог бы трещать без умолку года два, честное слово!

— Скажешь мне, когда устанешь, — снисходительно предложил Вурундшундба часа через два. — У меня нет цели загонять тебя до полусмерти. Да я и сам с удовольствием сделаю паузу. Люблю спать в лесу!

— Я уже давно устал, — честно признался я. — Но я подумал, что должен подстраиваться под тебя, пока ноги держат. В конце концов, это путешествие нужно мне, а не тебе…