Гнездо

Местами поездка ему нравилась, особенно крошечные, стоявшие бок о бок, но отдельные деревянные домики у воды – оба с зелеными черепичными крышами и вишневой бугенвиллеей, обрамлявшей входную дверь. Он оценил широкий вид на мерцающую голубую воду, которым можно было безопасно наслаждаться с затененной веранды. Да и началась поездка многообещающе. Служащий аэропорта опознал в фотографии Лео человека, который несколько недель назад сошел с чартера из Майами и не покидал остров – по крайней мере, самолетом.

Но после того первого обнадеживающего знака – ничего. Никто не узнавал фото или – Пол серьезно подозревал, что так все и обстояло, – узнавал, но не признавался. Беа все сильнее расстраивалась, и Пол начал иногда выходить в одиночку, искать в более отдаленных барах, там, куда нечасто захаживали туристы и где, полагал Пол, нечего было делать Беа. Но эти усилия тоже были напрасны. Два дня назад Пол уговорил Беа поужинать в маленькой таверне на острове. Он взял ее за руку и изложил, почему стоило вернуться в Нью-Йорк. Дальше физический контакт пока не продвинулся. Беа была вся в мыслях о Лео, временами впадала в уныние, и он не хотел, чтобы она бросилась к нему от тоски и отчаяния. Он уже столько ждал, мог подождать и до возвращения в Нью-Йорк. Или пока она сделает первый шаг. В последнее время они были очень даже simpatico, и он думал, что не совсем сошел с ума, считая это возможным.

Еще она почти каждый день писала. Щелк-щелк, щелк-щелк. Когда дверь в ее комнату была открыта, он слышал с веранды, как она стучит по клавиатуре. Он спросил, над чем она работает, и она отмахнулась, но он видел, как ей приятно. Он проявлял терпение. Если у Пола Андервуда что и было, так это безграничное терпение.

А сегодня утром она вдруг постучала в его дверь еще до завтрака. Она так быстро говорила, что он поначалу ничего не разобрал. Она отослала Стефани пятьдесят страниц чего-то нового, вот что она ему сказала.

– Новый Арчи…

– Нет, нет, – сказала она, изо всех сил качая головой. – Не Арчи. Никакого больше Арчи, к черту его. Нечто другое. Я пока даже не понимаю, что это, но послушай.

Беа зачитала вслух имейл Стефани, полный щедрой похвалы и заканчивавшийся так: «Не останавливайся. Мне ужасно нравится. Я смогу это продать». Вот и все, Беа готова была ехать домой.

Они сунули немного денег местному полицейскому, попросив его «посматривать», не появится ли Лео. Уложили вещи, купили билеты. Теперь они ждали паром, который должен был отвезти их на остров покрупнее, в аэропорт. Пол подошел к Беа, она встала и выбросила пустую тарелку из-под посредственной еды в ближайшую урну. У Пола болела голова.

– Схожу через дорогу за аспирином, – сказал он. – И сразу вернусь.

Он пошел к небольшой заправке и стоявшему рядом шаткому деревянному строению, где продавали запчасти, кое-что из бакалеи и всякую всячину. По обе стороны двери стояли ящики с манго разной степени зрелости, а над ними кружили тучи плодовых мошек. Зайдя в магазин, Пол подошел к холодильнику взять газировку с гуавой, которая нравилась Беа. В боковой комнате сидела шумная компания, он слышал, как хохочут несколько мужчин. Пахло травой.

Пол услышал Лео раньше, чем увидел, он узнал лающий смех, который мог принадлежать только Лео. Он сказал себе, что ему послышалось, что они столько часов, столько дней провели в поисках Лео, что он его создает из воздуха в последние минуты перед тем, как сесть на паром. Но потом он снова услышал этот смех, уже ближе – смеявшийся направился в туалет в глубине магазина. Пол присел за картонной рекламой «Кодака», которой было лет двадцать, не меньше – двое американских подростков в полный рост хохочут с теннисными ракетками в руках; от солнца краски на рекламе выгорели до разных оттенков синего, так что модели казались привидениями, несмотря на весело отставленные локти и зубастые улыбки. Из своего укрытия Пол увидел затылок смеявшегося, его рост, волосы, характерный профиль – это был совершеннейший, несомненный Лео Плам.

Он нашел Лео.

Потом Пол говорил себе, что в тот день замешкался в лавочке, потому что перегрелся на солнце. Или дело было в вяленой курице, уже колыхавшейся у него в животе как дурное предзнаменование, учитывая, что они собирались сесть на паром, потом на небольшой самолет до Майами, а потом на большой до Нью-Йорка. Или шок, самый настоящий шок. Он не думал, что Лео на самом деле найдется. Он поспешно расплатился за газировку и крохотный флакон детского аспирина (другого не было). Переходя дорогу, он думал, что сказать Беа. Вернувшись на причал, отыскал под стеной немного тени и на минутку задержался там, чтобы подумать еще. Снова увидев Лео, Пол понял, насколько тот ему отвратителен. Нэйтан рассказал Полу, какую игру вел Лео против него, как подвергал сомнению его способности и компетенцию. Пол был вне себя, но он понимал: Лео разозлил Нэйтана достаточно, чтобы весы качнулись в пользу Пола. Первые средства от Нэйтана уже поступили, и Пол денно и нощно трудился, чтобы доказать Нэйтану, что тот не ошибся с выбором.