Гнездо «дождливой ласточки»

Продукты подаются всегда исключительно свежие, более того, в одном из ресторанов, специализирующемся на «китайском самоваре» в шанхайском стиле, нам подали живых креветок и моллюсков. Никто, разумеется, не требовал от нас употребить их сырыми, просто официант лично окунал их в кипящий бульон, позволяя морским «гадам» находиться там не более пяти-десяти секунд. Прямо скажу, эти креветки разительно отличались по вкусу от привычных для нас варено-мороженых морепродуктов из московского супермаркета. В этом же ресторане, кстати, было англоязычное меню, на первой странице которого, было жирным шрифтом написано «Wild bacteria». Что имелось в виду осталось тайной.

Имеется множество вариантов «китайского самовара» (по-английски «hot pot») – монгольский, тайваньский, шанхайский, но основной, все же, классический сычуаньский. Процесс употребления пищи в «самоварных» ресторанах требует особой сноровки в обращении с основными аксессуарами, особенно палочками. В некоторых из них выдают даже специальные клеенчатые передники, которые защищают галстуки и рубашки гостей.

В китайской кулинарной культуре очень мало внимания уделяется десертам. Как правило, все ограничивается крупно нарезанными яблоками и апельсинами или кондитерскими изделиями на основе риса. В то же время встречаются такие экзотические блюда, как, например, кексы с начинкой из красных и зеленых бобов или редиса. Вкус этих «деликатесов» соответствующий.

В Чунцине мне довелось как-то попробовать «сок» из красных бобов, естественно, не по личной инициативе, а по настоятельной просьбе радушных хозяев, уверявших, что это чрезвычайно полезный напиток. Честно говоря, я поверил им без дегустации, но этого оказалось недостаточно. Отвратительное на вид бурое месиво оказалось таким же и на вкус, и я еще не раз потом думал, а чем же такой напиток надо заедать? Эти размышления продолжались до Тайваня, где меня угостили мороженым из батата (сладкой картошки). Вот тогда-то я и понял – тем, кто хочет в полной мере ощутить неповторимый колорит китайской кухни, следует не торопясь выпить стакан бобового сока и заесть его шариком картофельного мороженого.

В Китае очень популярен уличный фаст-фуд. По вечерам толпы жующих людей бродят по центральным улицам, останавливаясь лишь затем, чтобы купить что-нибудь из еды. Иногда это нечто узнаваемое, например, деревянная шпажка с зажаренными на угольях скорпионами, а иногда приходится гадать. Как-то в Чунцине, на одной из улиц старого города я увидел торговца, продающего большие куски чего-то трясущегося, как фруктовое желе, но при этом мрачного, черного цвета. Возможно, это и было желе, ну, например, с добавлением чернил каракатицы…

Обычно, на улице продают все, что может быть употреблено в пищу в сыром, вареном, жареном или каком-либо ином виде. Причем, как правило, еду покупают для того, чтобы употребить ее незамедлительно, а вовсе не отнести домой. Точки продаж безошибочно узнаются по «аромату». Стоит в том же «старом городе» Чунцина повернуть на узкую улочку, ведущую к реке, как следует ошеломляющий удар по обонянию.

Интересной разновидностью «любимого занятия» является питание в поездах, а также на вокзалах и в аэропортах. На железнодорожных вокзалах расположены бойлеры с кипятком для заварки всевозможных «дошираков» и «роллтонов». Все путешествующие носят с собой небольшие термосы с зеленым чаем и запивают им то, что удалось взять из дома или купить на вокзале. Так, я наблюдал как-то за поведением семьи из трех человек – женщины средних лет и двух ее дочерей старшего школьного возраста. Так вот, за время двухчасового путешествия на поезде они три четверти всего времени безостановочно ели – сначала лапшу из пластиковых мисок, потом помидоры черри, потом какие-то орешки. И так в разных комбинациях всю дорогу.

В связи с тем, что многие продукты не имеют аналогов в Европе, спрашивать о том, что вам подают, практически бесполезно. У нас с Линь как-то разразился «принципиальный» спор об одном фрукте, размером примерно со среднюю сливу, ярко-зеленого цвета и с косточкой внутри. По вкусу, кстати, трава травой. Я, тогда еще недостаточно опытный, спросил, что это, и получил недоуменный ответ: “ Как что? Это же фенек!». Детское увлечение Майн Ридом подсказывало мне, что «фенек» – это маленькая лисица, живущая в пустынях Северной Африки, но Линь со мной категорически не согласилась. Путем дальнейших согласований и уточнений нам все таки удалось прийти к единому пониманию звучания исследуемого плода, как «финик». Дальше наш диалог развивался следующим образом: «Это не финик! Что я, фиников не видел?» «Нет, финик! Просто он незрелый». Однако незрелые финики я пробовал в Египте, и потому уверенно ответил, что это и не он. Тогда Линь сразила меня ответом: «Это китайский незрелый финик!», на что возразить было уже нечего.