Гнездо синицы

•••

ЕГОР. Его там и не было!

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. А как же визитка?

ЕГОР. С самого начала его там не было!

ДИМА. Что ещё за визитка?

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. Та самая визитка, из-за которой он не пошёл с нами на реку! Если бы не эта визитка, мы бы были живы!

ДИМА. А может, и он бы утонул вместе с нами.

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ (раздражённо). На груди Директора тот же знак! Не рассказать об этом… Стужин, это как минимум дурной тон.

ЕГОР (в панике). Чьи это голоса? Пусть он немедленно прекратит пародировать нас!

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. Ты что, не понимаешь? А вдруг это она её послала?

ДИМА. Не было её.

ЕГОР. Он это всё подстроил!

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. Да пошёл ты! А вдруг эта визитка расставила бы всё по местам!

ДИМА. Какая, собственно, разница.

ЕГОР. Фирма-ширма, а на деле шиномонтажка!

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. И не осталось бы больше вопросов…

ЕГОР. Да скажите же ему, мы все знаем, что фирмы никакой не было.

ДИМА. Всё хорошо, Егор, успокойся.

ЕГОР. И убийств не было!

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Так-с. Повторите.

ЛИЗА. От-вра-ще-ни-е…

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. Это правда. Мы инсценировали смерть. Мы были вынуждены.

ЕГОР. И войны не было. Не было бессмысленного насилия, пыток, ампутаций. Ничего этого не было. Никогда не было.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Слов нет!

ДИМА. Зато есть свет.

ЕГОР. Эка благодать!

ДИМА. Всё хорошее побеждает, а всё плохое в конечном итоге проигрывает! Это самое важное.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. А вы-то что молчите, господин Кокос! Нам всем хотелось бы услышать вашу версию.

(Кокос молчит.)

ДИМА. «Есть» побеждает! «Есть» – это чудо!

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. Само собой разумеется.

ДИМА. Впрочем…

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Колитесь, господин Кокос! Я не собираюсь играть с вами в хороших и плохих легавых. Сразу перейду к делу.

(Кокос молчит.)

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Зря. Мир, говорят, – это огроменные тиски, и они-де сжимаются! А молоток, если вы не забыли, у меня под рукой.

(Кокос молчит.)

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вам когда-нибудь приходилось смотреть сквозь синичкино гнездо? Да хоть сквозь чьё-нибудь гнездо!

(Кокос молчит.)

ЛИЗА. От-вра-ще-ни-е…

СЛЕДОВАТЕЛЬ. А я о чём! Ничегошеньки не видать: там ветки, мох всякий и перья!

ДИМА. В том-то и мораль.

ЕГОР. Пусть скажет прямо, что просто не справился с задачей.

ДИМА. Прошу, не будем зацикливаться на прошлом.

(Кокос молчит.)

КЛОУН. Он не справился!

АКРОБАТЫ. Сразу было ясно. Зачем он полез туда!

ЕГОР. Он всё испортил! Всегда всё портит!

ЗВЕЗДОЧЁТ. Ужасная трагедия.

ЛИЗА. От-вра-ще-ни-е…

ПОЛИЦЕЙСКИЙ № 1 (тянется за сигаретой). Ещё по одной?

ПОЛИЦЕЙСКИЙ № 2. На этот раз точно последнюю.

СОФИЯ (склонившись над арлекином). Прекратите немедленно. Он что-то шепчет!

КЛОУН. Не может быть!

ВОЛК. Зовите врача! (Звездочёту.) Вы же доктор!

ЗВЕЗДОЧЁТ. Я доктор философии!..

ПЬЕРО (из последних сил). Нас… нет…

СОФИЯ. Что он сказал? Тише!

ПЬЕРО. Простите меня!

ЕГОР. А ты тут при чём! Это всё Стужин! Это всё Стужин!

ДИРЕКТОР. Я и есть жертвенник, понимаете?

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. Никто из нас, выходит, не справился. Мы не нашли её.

ДИМА. Нет, не нашли.

ЕГОР. Да кого не нашли-то?!

ИРА (истерично). Выпустите меня! Выпустите меня! Выпустите меня!

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Чего вы вдруг все приуныли? Чёрт бы вас всех побрал…

(Кокос молчит.)

ДИМА. Всё и так ясно. Можно не произносить вслух. Тайный смысл откроется на страницах нотной грамоты.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вот незадача, я не умею читать ноты.

ДИМА. Это совершенно излишне. Просто посмотрите, как живописно ложатся ноты на стан.

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. Для этого не нужны ни абсолютный слух, ни глаза с рентгеновским зрением.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Знавал я одного человека с такими глазами, он был учтив и печален от природы.

ЕГОР. И что с ним стряслось? С ним же что-то стряслось?

(Кокос молчит.)

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Стряслось.

ПАВЕЛ ИГОРЕВИЧ. Да, были люди…

ЕГОР. А с достойными всегда что-нибудь случается…

ДИМА. Мир должен сломить их.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Или убить.

ДИМА. Или убить.

(Кокос молчит.)

•••

Это заняло всего одно-единственное мгновение, не оставив шанса осознать, почувствовать, воспрепятствовать. Очередная попытка превратить меня в человека потерпела поражение под натиском отвергаемой иррациональности. Ну ничего, как говорится, «Next time!»[241]

– Чик! – Жаль, телефон такое не возьмёт. А я уже и подпись придумал к чёрному:

«И нет ни Петербурга, ни Кремля –
Одни снега, снега, поля, поля…»[242]

И я ползу там, в строгом пальто, измаравши колени и руки, калитка уже у самого моего носа, но я не решаюсь подняться.

– Ну что, ползём обратно?