Го юй (Речи царств)

Согласившись [с предложенным планом], правитель владения Юэ приказал Чжуцзи Ину[2091] выехать для заключения мира с владением У, и тот, [прибыв на место], сказал: “Правитель моего ничтожного владения Гоу-цзянь прислал меня, недостойного слугу Ина, но я не смею официально разложить подарки и совершить [положенные] церемонии [перед правителем владения У], а осмеливаюсь лишь передать частным образом его слугам, занимающимся делами управления, следующее: “В прошлом владение Юэ постигло бедствие[2092], оно провинилось перед небесным ваном[2093]. Небесный ван поспешил утрудить свои драгоценные ноги, так как он отторг свое сердце от Гоу-цзяня, но затем снова помиловал последнего[2094]. Правитель владения У словно воскресил умершего правителя владения Юэ, облек его [голые] кости мясом. Мой правитель не смеет забывать о ниспосланных Небом бедствиях, так разве он осмелится забыть о великих наградах, полученных от правителя владения У?

Ныне Гоу-цзянь еще более усугубил бедствия[2095] и не совершил ничего хорошего, поэтому разве он, живущий в отдаленной, заросшей травой стране, смеет забыть великие добродетели небесного вана и думать о мелких обидах, возникших на далекой границе, чтобы еще раз провиниться перед слугами небесного вана, которые занимаются делами управления? Именно поэтому Го-цзянь во главе нескольких старых слуг сам признал тяжелую вину и бьет вам челом на границе.

Однако ныне правитель владения У, не разобравшись в положении[2096], охваченный великим гневом, собрал войска и готовится совершить опустошительный поход против владения Юэ. Юэ, несомненно, — владение, приносящее дань [владению У], но правитель последнего дает ему указания не с помощью плети и посоха, а утруждает воинов, отдав приказ о борьбе с разбойниками. Гоу-цзянь просит о заключении договора о дружбе [и обещает, что] одна из его родных дочерей возьмет в руки метлу и станет прислуживать во дворце вана, а один из его родных сыновей с подносом или тазом для умывания будет стоять последним среди слуг вана. Весной и осенью дань будет беспрерывно поступать в кладовые вана. Не соизволит ли небесный ван принять [правильное] решение? В этом случае он выполнит правила, предусмотренные при карательных походах против чжухоу[2097].

Пословица говорит: “Лисица закапывает, лисица же и откапывает”[2098]. [Такая подозрительность] не приносит успеха. Если ныне небесный ван взрастит владение Юэ, слава о его мудрости разнесется по всей Поднебесной; если же он погубит его, это будет означать, что небесный ван не добьется успеха. Какой это будет пример для расположенных вокруг чжухоу, которые хотели бы служить У? [Правитель владения Юэ] осмелился приказать мне высказать все это, и пусть небесный ван действует, как ему выгодно, и совершает поступки с пользой!”

[230][2099]

[Выслушав речь Чжуцзи Ина], уский ван Фу Ча сказал, обращаясь к дафу: “Я собираюсь осуществить великие замыслы в отношении владения Ци, поэтому пойду на заключение мира с владением Юэ, а вы не возражайте против моих намерений. Если владение Юэ уже раскаялось [в своих действиях], чего мне еще требовать, если же оно не раскаялось, вернувшись из похода, я выступлю против него и приду домой с победой”. Увещевая [вана] не делать этого, Шэнь Сюй сказал: “Нельзя соглашаться [на заключение мира]. Ведь владение Юэ на самом деле неискренне стремится к дружбе с владением У и не боится силы наших войск. Дафу Чжун — смелый и искусный в создании [военных] планов человек. Он хочет вертеть в руках нашим владением, как игрушкой, добиваясь своих целей. Твердо зная, что вы цените могущество, которое позволяет побеждать, он умышленно прибегает к покорным и унизительным выражениям, чтобы поддержать и усилить ваши стремления, принудить вас безудержно радоваться, подчиняя [себе] владения на Центральной равнине, чтобы вы сами нанесли себе рану. Он хочет ослабить и утомить наши войска, поднять против вас народ и рассеять его, сделать так, чтобы он с каждым днем все более изнурялся, а затем спокойно приобрести наши обгорелые остатки. С своей стороны, юэский ван стремится добиться доверия, для чего с любовью относится к народу, и все вокруг тянутся к нему. Хлеба [во владении Юэ] созревают каждый год в положенное время, и оно с каждым днем все более процветает. Воспользуйтесь тем, что мы пока еще в силе, и начните войну [с Юэ]. Если не убить змею, пока она маленькая, что можно поделать с ней, когда она вырастет?”

Уский ван ответил: “Почему вы так возвеличиваете владение Юэ? Разве владение Юэ могло когда-нибудь причинять большие беспокойства? Если не станет владения Юэ, кому во время весеннего и осеннего смотров войск мы будем показывать силу наших воинов?” После этого он согласился на заключение мира.