Гобелен (СИ)

Восхитительным и столь полезным, и Локи застонал, переворачиваясь, чтобы встать на колени, в то время как Тор орал на него; голос Громовержца отдавался в ушах Локи оглушающе и болезненно. Как будто он мог видеть цвета легких Тора, как будто каждый раз, когда Тор кричал, перед зрением Локи вытанцовывали и ярко-желтый, и синий, и пурпурный.

А потом Человек из железа бросился на Тора, и Локи чуть было не рассмеялся над нелепицей, над ужасной иронией своего существования - единственное, к чему он стремился, было почти в его власти. И больше уже неважно, что сделает Один, он, Локи, ничто, он никто. Тора старик изгнал и за меньшее; а Локи сможет вынести изгнание, если он просто уберет Иного…

Локи замер. Медленно поднялся, и его руки затряслись, когда он осознал, что подумал мыслями изменника, что пожелал чего-то запретного, мучительно запретного… и ничего не случилось. Ничего не произошло.

Первый смех - чуждое и необычное ощущение, сминающее грудь изнутри и вновь поднимающее ее - он подавил, хрипя и задыхаясь, словно от удушья. И Локи закашлялся, заваливаясь на бок, смех перемешался со слезами, и вот он уже смеется и всхлипывает, да так сильно, что заныли ребра, поверх которых он сложил руки, чтобы надавить на больные места. Тело внутри брони потряхивало, исхудавшие руки и ноги под жесткой кожей и металлом усыпали кровоподтеки, не сходившие после такого продолжительного истязания, после стольких месяцев, не заполненных ничем, кроме боли и ужаса, и всевозможных оттенков страданий и пыток, от которых его мускулы ослабли без… без…

И смех Локи затих, заглушенный придушенными всхлипываниями.

- Все кончено. Все кончено, - пробормотал он. - О, Норны, он ушел. Все кончено.

- Эээ, Кэп? - металлический человек вернулся вместе с Тором. - У Норвежских богов бывают психические расстройства?

- Это уже не наше дело, Старк, - ответил мужчина. - Пусть Фьюри разбирается.

А потом прямо перед ним возникли вертящиеся пушки квинджета, и Локи, признавая поражение, поднял руки, не сдерживая слезы, проложившие на его щеках две одинаковые дорожки.

А пока солдат грозил ему, чтобы он даже не пытался прибегнуть к своим “хитростям”, пока странный мужчина в красной броне помогал ему подняться на ноги, он смеялся. Смеялся он и над подавленным выражением лица Тора, сочетающим в себе смятение и гнев, и что-то еще, что-то потерянное.

Локи никак не мог заставить себя встревожиться, пока он следовал за смертными на борт, а потом позволял человеку, которого солдат назвал Старком - и который так и не отпустил его локоть, даже после того, как помог богу встать - застегнуть ремни вокруг груди Локи, вновь лишая его свободы.

А после Локи не обращал на них ни малейшего внимания - ни как спорили и кричали друг на друга Тор и Старк, ни как солдат и Вдова связались по рации со Щ.И.Т.ом, и квинджет полетел во тьму. Если оковы Локи разбились, если Камень Душ больше не контролировал магию Локи, значит и Тессеракт не держал в подчинении Бартона и Селвига, и больше ничего, ничего не имело значения. Пусть совершенно случайно, но он купил себе время, время, чтобы сбежать, или время, чтобы взмолиться о смерти, или чтобы найти свой собственный вариант. Время, чтобы восстановиться от общения с Иным, без этого тошнотворно масляного ощущения в голове, без сине-черных игл, что оставили в его сейде дыры, которые теперь болезненными волнами, пульсирующими в самом его средоточии, наводнялись зеленым, переливающимся через края.

Локи почувствовал, что так крепко стиснул кулаки, что суставы обожгло огнем, а желудок скрутило в болезненной судороге, которая возникла вовсе не от маневров самолета. Уголок вселенной Таноса находится отсюда далеко, очень далеко, и без Тессеракта… однако, Безумный Титан все равно придет за Мидгардом.

Но к тому моменту Локи здесь уже не будет. Его здесь не будет. Люди не смогут его удержать, не тогда, когда его сейд усилится, ведь не смогут же? Но что если…

- Эй, демон ночи, ты хоть слушаешь?

Локи вздрогнул и повернулся, обнаружив вновь стоящего подле себя Старка, бронированная рука которого мягко сжимает локоть бога объятыми броней пальцами и побуждает Локи встать. Тор возвышался позади Старка, засунув молот подмышку, и его лицо пересекало то самое озадаченное, идиотское выражение, которое Локи просто презирал.

- Нет, - сказал Локи, а потом вспыхнул вялой ухмылкой, глядя на невысокого человека.

Смертный закатил глаза, однако помог Локи подняться.

- Давай, Бэмби, пора убраться с этих американских горок.

***