Год быка--MMIX

Попробуем теперь второй ключ – сим­метрию с 12 главой. Для начала рас­смотрим узел на сты­ке между 20 и 21 главами, сим­метричный пере­ходу от 12 к 13 стадии – в сере­дине 13 главы от рас­сказа Ивана к рас­сказу Мастера. В сим­волике «идеа­льного» первого ряда чисел пере­ход от 2 к 3 – это нисхож­дение от премудрости к любви, вере и надежде. Узел 12/13 – это пере­ход от воландовой премудрости в пере­сказе Ивана к рас­сказу Мастера о любви. Сим­метричный узел 20/21 завер­шает превращение любящей 30-летней женщины в мудрую деву лет двад­цати.

Содержание 21 главы также должно быть отчасти зерка­льно сим­метрично первой половине 13 главы – знаком­ству и общению Мастера с учеником. Для Ивана – это движение от жизнен­ной истины своего несовер­шен­ства к отказу от прежней житейской премудрости, мешав­шей вос­принять учение Мастера о любви. Маргарита в 21 главе, наоборот, осваивает приобретён­ную свободу, испытывает её на практике, привыкает к сво­ему совер­шен­ству, чтобы подго­то­ви­ться к более важным событиям. В начале 13 главы мы обна­руживаем высказан­ное Мастером желание отомстить Латунскому, сим­мет­ричное дей­ствию в главе 21-й. После чего следует рас­сказ Ивана о встрече с «нечистой силой», со­стояв­шейся на берегу известного водоёма. Упомина­ется и опера «Фауст», на сцени­ческую по­ста­но­вку которой «шабаш» из 21 главы более похож, чем на лите­ратурный пер­во­источник. Так что, похо­же, ключ сим­метрии тоже иногда работает.

Третий ключ мы уже, на самом деле, обна­ружили, когда рас­сматривали парал­лель с 11 главой. Один и тот же сюжет, одна стадия психо­логи­ческого раз­вития принадлежит двум бо­льшим фазам – и Надлому, и Гармони­ческой. 21 стадия является 11-й во втором большом ряду и 1-й в третьем. В 11 главе речь шла о раз­двоении Ивана, а в 21-й мы можем говорить о раз­двоении Марга­риты. Пока ещё мы имеем дело и с мсти­те­льной ведьмой, но одновре­мен­но и с будущей мудрой девой. Тут мы опять сталкиваемся с непонятной аберрацией зрения не то­лько завзятых лите­ратуроведов, но даже части благожела­те­льно настроен­ных к героине читателей. Несмотря на ясные указания самого Автора, бы­тует стран­ное мнение, будто бы Маргарита стала ведьмой после встречи с Азазелло и вслед­ствие «во­лшебного крема». Однако вот что соб­ствен­норучно пишет мужу сама героиня: «Я стала ведьмой от горя и бед­ствий, поразив­ших меня».

Извините, господа присяжные, но я вынужден взять на себя роль адвоката демо­на. Никаких го­ря и бед­ствий для Маргариты Николаевны этот рыжий голово­рез не при­носил, и ничем таким её не поражал. Что каса­ется крема, то и на его дей­ствие никто не жа­ловался, кроме Ни­колая Ивановича. Кстати, про­ведён­ный домработницей эксперимент показал, что сам по себе «крем Азазелло» нельзя назвать ни плохим, ни хорошим. Он лишь про­являет уже зало­же­н­ную глубинную сущ­ность. Подоб­ные трюки с плацебо может про­вернуть любой врач или психо­лог, чтобы мобилизо­вать резервы орга­низма. Лишь бы пациент твёрдо верил в дей­ствен­ность мази.

Да, дей­ст­вите­льно, своё признание о превращении в ведьму потерпев­шая написала сразу после принятия наружно так называемого «крема Азазелло». Воз­можно, она даже связала про­явив­шиеся в ней каче­ства ведьмы с дей­ствием этого, в сущ­ности, безвредного веще­ства. Но мы всё же будем дове­рять мужской логике более авторитетного свидетеля. Вот же сам Автор пишет в нача­ле 19 главы: «Что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонят­ный ого­не­чек, что нужно было этой чуть косящей на один глаз ведьме, украсив­шей себя тогда весною мимозами?»

Из этих показаний однозначно выходит, что ведьмой потерпев­шая была задолго до встречи с Азазелло и манипуляций с кремом. След­ствием дей­ствия крема, дей­ст­вите­льно, могло быть осознание потерпев­шей своего душевного состояния. Сама же она и признаёт его причиной горе и бед­ст­вия. Однако, по показаниям Автора, потерпев­шая была абсолютно благополучной женщиной по самым взыска­тельным меркам. Един­ствен­ным горем и бед­ствием в её жизни было отсут­ствие лю­бви, раз­лука с любимым мастером. Следо­ва­те­льно, превращение её в ведьму состоялось не сегодня вечером, а про­шлой осенью, после ареста и исчезно­вения мастера. А виновниками этого, даже с точки зрения геро­ини, должны считаться всё те же Алоизий, Латунский, Бескудников и далее по списку, но никак не Азазелло или кто-нибудь ещё из свиты Воланда.