Год Единорога

— Я буду биться с Хальзе, а может быть, и с другими. Но они, конечно, всеми силами попытаются этого избежать.

14

— Почему я только вторым зрением могу видеть твою страну по-настоящему, а так вижу только иллюзию? — спросила я у Хейррала немного погодя.

— Потому что ты пришла сюда не через Врата, а через горы, — ответил он, крепче обнимая меня. — Эти горы полны страшных ловушек. То, что ты там прошла и уцелела, просто чудо, подтверждающее твои способности. Расскажи мне, какой дорогой ты шла.

И я рассказала ему все с того момента, как проснулась в покинутом лагере. Дыхание его изменилось и руки нервно сжались, когда он услышал о приезде отряда ализонцев. А когда я рассказала, как мне удалось ускользнуть от них, он рассмеялся и сказал:

— Это и есть настоящее колдовство! Ты просто недооцениваешь, свои способности. Я думаю, что если бы ты решилась, то могла бы вызвать на борьбу весь отряд и все же невредимой ускользнуть от них…

Потом я рассказала ему, как ощупью пробиралась по каменному хаосу, и множество картин реальности, наслаиваясь одна на другую, плясали у меня перед глазами.

Хейррал сказал:

— Это были руины Кар Ре Доган. Когда-то это была мощная колдовская крепость, защищавшая нашу страну от вторжения зла, обитавшего в тех пустынных местах. Но это было очень давно. Ты нашла очень древний путь, которым мой народ не пользуется уже много тысячелетий.

Я продолжила свой рассказ о световом барьере и о том, как смогла с ним справиться, а также о дороге, приведшей меня на площадку стражей.

— Это гробница Королей, — объяснил Хейррал, — царивших здесь в незапамятные времена. Когда наш народ пришел в Арвон, в местных жителях еще оставалась древняя кровь. Мы породнились с ними и переняли у них некоторые обычаи. У них была традиция хоронить своих владык в вертикальных склепах, чтобы они и после смерти могли видеть происходящее в мире, а если их потомок попадал в трудную ситуацию и нуждался в совете, он ночью шел на площадь Гробниц, и во сне к нему сходила древняя мудрость. Кроме того, они стражи и защитники этой страны.

— Я чувствовала, как меня проверяли, пока я шла через площадь, но мне позволили пройти.

— Это потому, что они поняли родство их собственных сил с твоими…

Я быстро дорассказала ему все свои приключения, и мы остановились у ручья, чтобы немного отдохнуть. Наконец-то я смогла вволю напиться! Но, несмотря на это, я чувствовала себя очень ослабевшей, о чем и сказала Хейрралу.

— Они уже знают, что я не выполнил их задание, — сказал он, отводя глаза, — и теперь тянут из тебя жизненные силы, вливая их в другую Джиллан. Еще раз повторяю тебе: время — наш враг. Они не смогли ничем погубить тебя, но в их силах настолько ослабить тебя, что ты не сможешь соединиться с другой Джиллан.

Я посмотрела на свои руки, которые от слабости мелко дрожали.

— Хейррал, — сказала я, меняя тему разговора, — эта страна, по которой мы сейчас едем, действительно пустынна? Здесь нет никого, кого они могли бы заставить напасть на нас?

— Здешние места не так заселены, как равнины за лесом, но все же и тут есть усадьбы, деревни и замки. Если бы ты шла одна, они могли бы натравить на тебя пограничников, таких, как ты встретила в деревне. Но ты едешь со мной, и, значит, никто не будет вмешиваться в личное дело Всадников.

— Хейррал, разве у вас, в Арвоне, нет никаких законов и прав? Почему мы не можем обратиться к верховному властителю и просить защиты по закону?

Хейррал покачал головой.

— Всадники неподвластны законам Арвона, а ты здесь чужестранка. Мы не считаемся гражданами, и к присяге нас не приводят. Новые властители не могут запретить нам находиться здесь, потому что это наше право по рождению и по древним договорам. Но как только Всадники обоснуются здесь и поступят на службу к одному из лордов, они получат права граждан, а сейчас они подчиняются только законам своего отряда, поэтому никто не станет вмешиваться, пока они выступают против одного из своих и привезенной ими же чужестранки.

Хейррал достал из седельной сумки еду, и мы перекусили. Это подкрепило меня, и тело, казалось, налилось новой силой. Теперь я уже с трудом могла поверить, что Всадники отбирают у меня жизненные силы для другой Джиллан.

— А нет ли у тебя здесь каких-нибудь родственников, Хейррал? — спросила я. — Ты же не всегда был Всадником. У тебя были же и мать, и родной дом, а может быть, и братья с сестрами?

Он снял свой шлем и, опустившись на колени возле ручья, умывал лицо.