Год Единорога

— Ты удивляешься, леди Джиллан? Я попробую тебе объяснить. Прежде всего, мне нравится Маримма. Она из тех нежных, кротких, очаровательных к безвредных женщин, которые созданы для украшения жизни. Наш мир для них слишком суров. Десятая часть того, что могли бы вынести ты или я, их просто убивает. Мы с тобой совсем другие. Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, и давно вижу, что Норсдейл для тебя, как тюрьма. Что могло бы ждать тебя здесь? Только бесконечные скучные и однообразные годы…

— Пыльные годы, — невольно вырвалось у меня.

— Хорошо сказано, — усмехнулась она. — Мне так не придумать.

— Но почему тебя заботит моя судьба?

— Я и сама этого не понимаю, — спокойно ответила Суссия. — Ты мне не сестра и не подруга, а мне все же хочется помочь тебе. И я понимаю, почему ты хочешь уехать. Может быть, я и сама сделала так же, будь я в твоих обстоятельствах.

— С готовностью?

Суссия улыбнулась.

— А что, непохоже?

Но как раз в это мне легко было поверить. Суссия вряд ли стала бы плакать, если бы выбор пал на нее, и на встречу с неведомым женихом поехала бы, скорее, с интересом и любопытством, чем с ужасом.

— Да, Джиллан, мы с тобой в этом похожи, и потому тебе нечего и дальше киснуть в монастыре.

— Ты советуешь мне уехать и с легким сердцем стать женой колдуна и оборотня?

— Вот именно, — она уже откровенно рассмеялась. — Подумай, как это будет интересно, Джиллан! Знаешь, я тебе почти завидую, — и конечно, она была полностью права. — Ну а теперь скажи, какую дозу ты ей дала, — спросила Суссия, — и что с ней будет?

— Ничего страшного. Я дала ей снотворного, и она проспит не меньше суток, потом проснется успокоенная и отдохнувшая.

— Но если она останется спать здесь… — Суссия задумалась, тихонько покусывая нижнюю губу.

— А я не собираюсь оставлять ее здесь. Как только пробьет Час Великого Молчания, я перенесу ее в мою комнату так, что она ничего не почувствует.

Суссия кивнула.

— Это неплохо придумано. Ты повыше ее, но сейчас на рассвете еще темно, и это не будет бросаться в глаза. Я принесу тебе одежду для верховой езды, а еще куртку и плащ с ее гербом. Да, еще и вуаль, чтобы закрыть лицо. Если ты добровольно и без рыданий сядешь на свою лошадь, то лорд Имгри, я думаю, не будет протестовать против закрытого лица. Пусть он думает, что под вуалью ты скрываешь слезы. Правда, остается еще аббатиса. Она должна благословить невест перед дорогой…

— Мы выезжаем рано, и будет еще достаточно темно, особенно если день будет пасмурный… А впрочем, тут есть достаточно моментов, в которых приходится надеяться только на счастливый случай.

— Я все сделаю, чтобы тебе помочь, — пообещала Суссия.

И мы увлеченно принялись обсуждать детали. В конце концов Маримма спокойно перебралась в мою постель, а я, уже полностью одетая и собранная, лежала на ее кровати. Я одела теплое нижнее белье и юбку с разрезом для верховой езды. Она была из такой же тонкой ткани, как и монастырские одежды, и по цвету хорошо подходила к плащу, принесенному Суссией. Куртка тоже была светлой, и на ней вышитый золотой конь, летящий над морем, — герб Мариммы.

Я заплела и уложила вокруг головы свои черные косы, а потом накинула капюшон плаща и закрепила вуаль так, чтобы закрыть все лицо. Когда все приготовления были закончены, Суссия критически осмотрела меня и вздохнула:

— Тот, кто хорошо знает Маримму, сразу бы разоблачил подделку, но будем надеяться на то, что лорд Имгри видел ее очень редко, а невесты, с которыми ты поедешь, вообще познакомились с ней впервые только вчера. Приложи все старания, чтобы тебя не узнали как можно дольше. Назначенное место встречи с Всадниками еще не близко, и в пути возможны любые задержки из-за погоды. А лорд Имгри должен быть точно в назначенный срок, и потому он торопится. Я думаю, он не рискнет возвращаться и разбирать эту историю. В конце концов ему по договору надо представить тринадцать невест, и он везет тринадцать. Это должно его успокоить, даже если он раскроет наш обман.

«Если его вообще может что-то успокоить», — подумала я. На секунду меня захлестнул страх, словно только сейчас я осознала весь безумный риск своего предприятия, но я тут же взяла себя в руки. Только воля, только уверенность в себе могли сейчас помочь мне. И еще бы немного удачи…

— Удачи тебе, Джиллан! — коротко попрощалась Суссия.

— И тебе удачи, счастья и всего самого лучшего, — так же коротко ответила ей я, прижав к себе свою дорожную сумку с травами и лекарствами. И вдруг мне ужасно захотелось бросить все, от всего отказаться и вернуться к привычной жизни, хотя я прекрасно понимала, что отступать уже некуда.

Остаток ночи я провела в комнате Мариммы, приняв кое-что из своих снадобий. Это помогло мне быть утром свежей и бодрой, хотя я провела бессонную и беспокойную ночь. Наконец раздался осторожный стук в дверь.

Я накинула капюшон и расправила вуаль, закрывающую лицо, и все же открыть дверь было очень страшно, но тут я услышала шепот:

— Ты готова?