Год, когда я всему говорила ДА

Есть такая часть моего мозга, которая ОРЕТ на меня прямо сейчас за то, что я отвешиваю себе все эти комплименты. Орет, и заламывает свои мозговитые ручонки, и нервно подпрыгивает.

«Такое нельзя говорить вслух! Люди будут думать, что ты веришь, будто ты…»

Будто я – что?

Своевольная.

Высокомерная.

Нескромная.

Наглая.

Самовлюбленная.

Что я считаю себя особенной.

Содрогание. Заламывание ручонок. Прыжки.

УМОПОМРАЧЕНИЕ.

Я написала весь этот ряд комплиментов себе в рамках своего «да». И это было ТРУДНО сделать. Я чувствовала себя полной дурой все время, пока их писала. А знаете, что самое печальное? Все они, пока я не добралась до «крутой», даже не были комплиментами.

Это были факты.

А что самое печальное?

Кажется, я только что сказала, что меня действительно беспокоит, что люди подумают, будто я своевольна? Меня беспокоит, что люди подумают, будто я считаю себя особенной? Что я себя люблю?

Погодите-ка.

Разве не в этом и состоит ЦЕЛЬ? Разве люди не платят деньги лицензированным психотерапевтам, чтобы обзавестись собственной волей, влюбиться в себя, считать себя особенными?

Итак, давайте все наденем свои кашемировые шляпы для размышлений[36] от Глории Стайнем[37] и посмотрим, удастся ли нам расшифровать эту головоломку: какой будет противоположность для высокомерной, нескромной, наглой женщины?

Ну, кто-нибудь?

Кроткая целомудренная тихоня.

Кто, скажите мне ради Рут Бейдер Гинзбург[38] и королевы Бей[39], хочет быть кроткой целомудренной тихоней?!

ВЫ хотите? Потому что я, черт возьми, не хочу.

Да я просто оскорблена!

Но по-прежнему не умею принимать комплименты.

Как не умеет этого делать и ни одна из моих знакомых женщин.

Знаете что? Думаю, нас не так воспитывали.

Минди Калинг училась в Дартмутском колледже. Я училась в Дартмутском колледже. На самом деле существует своего рода крутая мафия голливудских женщин, которые учились в Дартмуте. Конни Бриттон. Рейчел Дрэч. Айша Тайлер.

А что? Пятеро – это тоже мафия.

Но я не об этом. Я о том, что однажды сижу я, занимаюсь своими делами, и тут мне звонит одна женщина этой мафии, с которой я не знакома лично, но сериал ее смотрю взахлеб. Чес-слово!

Минди Калинг на проводе.

Так вот, внесу ясность: я не так уж много смотрю TV во время TV-сезона. Потому что работаю. Но сериал Минди Калинг был программой, которую я смотрела в реальном времени, когда она шла в эфир, и старалась никогда не пропускать.

Минди Калинг на проводе.

И она спрашивает, желаю ли я прийти и исполнить эпизодическую, но яркую роль в ее сериале «Проект Минди».

В смысле сыграть.

Как актриса.

Сыграть как актриса в ее сериале.

В сериале, который я смотрю в реальном времени, когда он идет в эфир, и никогда не пропускаю.

В том сериале, где в главной роли снимается сама Минди Калинг.

Это ведь шутка, правда?

Меня снимают, и потом это все – в Интернете, и люди ухохатываются надо мной. Все мои школьные кошмары сбываются. Не, это точно шутка!

А вот и не шутка. Она это всерьез.

Минди Калинг серьезна.

Она хочет, чтобы я пришла и сыграла в «Проекте Минди».

Не выступила с речью.

Не стала гостьей ток-шоу.

Стать актрисой.

Играть.

Играть вымышленную версию самой себя, да. Но все же…

Играть. На TV.

А у меня на самом деле и выбора-то нет. Я же воплощаю в жизнь год «Да».

А еще? Я влюблена в ее сериал.

А еще?

Минди – одна из дартмутских сестер. Член мафии.

И Минди – П.Е.И.

Первая. Единственная. Иная.

Я задумываюсь о том, сколько вопросов задают Минди из-за того, что она американка индийского происхождения. Наверное, столько же, сколько задают мне насчет моего афроамериканского.

Каково вам, женщине-афроамериканке… (заполните пробел)?

Намек. Ответ, чем бы ни был заполнен этот пробел, всегда одинаков: не знаю. Поскольку я никогда не была никем иным, кроме как чернокожей женщиной, я не могу сказать вам, насколько иными являются мои ощущения по сравнению с ощущениями любой белой женщины. Это омерзительный вопрос. Перестаньте его задавать.

Готова поспорить, Минди ненавидит свой статус П.Е.И. так же, как я.

Я говорю ей «да».

Сразу же после того, как я говорю «да», меня настигает ужас этой ситуации. Я придумываю всевозможные пути отступления. Можно, к примеру, чем-нибудь серьезно заболеть. Третий Крис в моей жизни (если вы еще не потеряли счет, у нас первый Крис – рекламный агент, а второй – Крис-крестный), мой агент Крис Силберманн, говорит, что ничего отменить я не могу. Он говорит, что я сказала, что сделаю это, и ему уже сказали, что я это сделаю. Он говорит, что я буду это делать. Он говорит это очень твердо.

Мне кажется, Крис-рекламный-агент и Крис-просто-агент договариваются за моей спиной.

Напомните мне что-нибудь с этим сделать.

Почему мне так страшно?

Меня не беспокоит паника во время съемок. Пережила же я съемки для шоу Киммела, длившиеся целый час. Вполне могу пережить и пару съемочных проб без гипервентиляции.