Год полнолуний

На губах Создателя заиграла улыбка: вскоре скрипнула дверь, на крыльце показалась босоногая девица, испуганно огляделась и потрусила к навесу. Самым забавным было то, что она оставалась в полном сознании, прекрасно понимала бессмысленность своих действий, но всё равно послушно следовала железной воле Бога.

— Разденься, — негромко сказал Создатель.

Девица стянула через голову полотняную рубаху, бросила её на траву, замерла, неловко прикрываясь руками.

— Руки опусти.

Девочка, прикусив губу, послушалась. Создатель обошёл её кругом, чувствуя, как нарастает возбуждение. Угловата ещё, не округлилась, не вошла в возраст. Да, не Элия: груди — прыщики, ножки — спички. Но попочка ничего: маленькая, крепенькая, как орех.

Девица подошла к одному из столбов навеса, упёрлась в него руками, оттопырила попку, слегка расставив ноги. Создатель подошёл сзади, спуская штаны, выпустил на волю окаменевшую плоть и сильным толчком вошёл в неё, словно хотел пробить насквозь. Вожделение было столь велико, что он разрядился уже после нескольких движений, взвыв от полноты чувств, отступил, осел на траву. Услышал тихие всхлипывания: девица плакала, роняя крупные слёзы, но продолжала стоять у столба всё в той же позе.

— Чего ты там хнычешь? — негромко окликнул он её, закрыв глаза от блаженной слабости. — Вали отсюда.

* * *

Олег открыл глаза. Да, заснуть в три часа дня — задача не из простых. Особенно, если спал почти двое суток. Но время, время уходит. А он здесь…

Создатель прислушался: жена возилась на кухне, сын громко переругивался с попугаем. Олег поднялся, достал из аптечки пузырёк с валерьянкой, быстро выпил. Прислушался… Потом разделся, залез под одеяло и закрыл глаза…

— Олежка, ты чего? — потрясла его за плечо Таня.

— Да… Опять себя плохо чувствую…

— Это тебя, наверное, в мастерской продувает, — Танечка заботливо пощупала его лоб. — Ты хоть пообедай, голодный ведь. Давай, поднимайся, пойдём к столу.

После сытной и обильной еды Олега разморило, и он наконец-то заснул.

* * *

Создатель чувствовал себя бодрым и свежим. Натянул штаны, потуже застегнул ремень. Забывшись, черпнул ведром воды из неглубокого колодца, попытался сделать несколько глотков, однако только понапрасну облился. Но настроение всё равно не испортилось. Он откинул брус с ворот, толкнул тяжёлую створку и вышел на тропу. Крупные звёзды хорошо освещали дорогу с чистого неба, прохлада бодрила. Пожалуй, ночью идти даже легче, чем днём. Вот только темновато. Хотя, над горизонтом уже взлетали первые яркие шары.

Вскоре, как рассвело он увидел высокого старика в белой рубахе, опирающегося на посох и задумчиво вглядывающегося в даль.

— Эй, туземец, — весело окликнул его Олег, — Дьявола не видел?

— Туда он поехал, — хрипло каркнул старик и махнул рукой дальше по тропе.

— Да? — даже удивился Создатель. — Давно?

— Вчера.

— Отлично, — Олег ударил кулаком в ладонь и ускорил шаг.

Старик тоже двинулся с места, ковыляя в противоположную сторону. Из пустыни Голодных Ртов прилетел порыв ветра и вырвал из дряхлого тела несколько кусков, отчего старец стал похож на поеденный молью шерстяной носок. Следующий порыв оказался сильнее, и от старика остался только посох и кусок ноги, которые, тем не менее, продолжали двигаться по траве, пока, наконец, третий порыв не унёс и их, словно ненужные осенние листья.

МАЙ

— А это ты доделывать не собираешься? — Альбертовна указала на полсотни восковок, ровными рядами стоявших на верстаке.

— Завтра отолью, — отмахнулся Олег. — Один чёрт, пока художники с утра новые налепят — полдня пройдёт.

— Раньше, говорят, ты с утра качество отливки проверял, — задумчиво проговорила хозяйка, — и брака у тебя потому не было…

— Какого брака? — безразлично поинтересовался литейщик, продолжая переодеваться.

— Художники жалуются: раковины на изделиях стали попадаться.

— По технологии производства, — огрызнулся Олег, — при отливке металла бракуется до двадцати процентов продукции. Так что я тут не при чём.

— Но раньше ведь такого не было? — попыталась настоять на своём Альбертовна.

— А меня обвиняли, что восковки теряю, — парировал Олег. — Не хватает, видите ли! Теперь выдаю обратно всё. Опять, что ли любимцы муз недовольны? Пусть сами литьём займутся!

С этими словами он аккуратно оттёр хозяйку за дверь и запер мастерскую.

В руках зудело — настолько не терпелось догнать Дьявола и снести его рогатую башку. Вышагивая по холодной зимней улице, Олег явственно чувствовал, как с каждым его шагом здесь — там, в тёплом, курортном мире Тысячи Солнц, предатель удаляется всё дальше и дальше от своего отдыхающего господина.