— Научи меня, как надо. А я потом и Эйриан покажу — ей должно быть это интересно.
— Хм, ну смотри.
Ох уж эта Эйриан — постоянно слышу про неё от брата. Так непривычно видеть его с этим светом в глазах да ещё и влюблённым по уши. А Эйриан, судя по рассказам, и в травах сильна, и магии земли обучается у самой Яги, и анимаг к тому же. И Грааль они добыли вместе, и жизнь спасли друг другу, и ещё что-то там спасли или кого-то. В голове спутались все эти россказни. Ну, будут у меня свои дети, начну из этих братовых историй сказки для них сплетать.
Вокруг дождь переходил в ливень, а нам всё нипочём — невидимый щит завис над нашими головами и всё растущими охапками крапивы. Её, как все знают, собирать-то лучше в сухую погоду, но в Шотландии и всё лето можно прождать ясного дня. Эли быстро уяснил, как бабка велит сжимать стебли да укладывать листья, и справлялся с работой почти так же ловко, как я. А затем вдруг остановился и посмотрел на меня серьёзно своими сверкающими глазищами.
— В общем, Ида, самое главное я тебе не рассказал ещё. Послушай.
Я уставилась на него, а сердце почему-то ушло в пятки. После всего, что он поведал, есть ещё нечто «самое главное»? Господи спаси и помилуй.
— Такое дело. Этьен вложил в Конфигурацию желание найти способ обращать магглов в волшебников. И он его ищет. Точнее, мы с ним вдвоём ищем, потому что мне кажется, что тут никак не обойтись без Грааля. Ида, ты понимаешь, к чему я веду?
Мысли в голове заскакали галопом, а руки сами начали обшмыгивать листья со стеблей крапивы. Это что же получается…
— Уж не собрался ли ты меня ведьмой сделать, братец?
— Именно это я и хочу осуществить, сестрёнка.
— И что, мне тогда придётся в Хогвартс отправляться?
— Тебе там понравится, вот увидишь. К тому же, тебе скоро одиннадцать. Долго ждать не придётся.
— И палочка у меня будет?
— Ну конечно.
— И метла?
— Непременно.
Моя «девчонка из Кардроны» представила себе все эти чудеса и прыснула. Вот это будет зрелище! А потом появилась новая мысль.
— А откуда учителя в Хогвартсе узнают, что есть такой-то ребёнок-волшебник? Родители им сообщают, когда он рождается?
— Нет, Ида, это же Хогвартс — а в нём знаешь сколько магии? Про Шляпу ты наслышана, а есть ещё и Перо, которое ведёт учёт детей с магическими способностями. Как только им исполняется одиннадцать, их имена появляются в списке, который создаёт Перо. Затем уже директриса пишет письмо с приглашением. И кстати, от Хогвартса можно отказаться: некоторые родители отправляют своих детей в Бобатон во Франции, а кое-кто и вовсе нанимает учителей и обучает чадо дома.
Бобатон во Франции — это уже и вовсе звучало, как то ли сказка, то ли страшилка.
— Но я ведь, если стану ведьмой, попаду к тебе, в Хогвартс?
— Конечно, Ида. Я буду рядом с тобой.
Мы продолжали собирать крапиву, и её охапки всё росли. Я пыталась представить себе совсем другую жизнь — полную чудес, происходящих в огромном замке. Какой он, интересно, замок Хогвартс? И каковы все эти люди, учителя и студенты, с которыми придётся там жить бок о бок?
— Эли, а маг может отличить волшебника от маггла?
— Да, может. Есть такое заклинание — Специалис Ревелио. При его помощи много чего можно увидеть, в том числе и наличие магических способностей. А иногда можно и без чар обойтись. Всё-таки маги и ведут себя иначе, и взгляд у них другой.
— А я, если превращусь? По мне будет ясно, что я родилась… не такой?
— Не думаю, — медленно произнёс Эли. — Но… понимаешь, раньше ведь таких превращений не случалось. Никто даже и не думал о том, что это возможно, пока такая мысль не пришла в голову Этьену. Так что сложно что-либо предвидеть. Но если… когда ты станешь ведьмой, ты наверняка будешь такой же, как все. То есть, особенной, конечно. Потому что каждый маг — особенный.
Ну вот, пойди его пойми — буду ли я такой же, как все, или особенной. Впрочем, меня уже начал тревожить другой вопрос.
— А как это произойдёт, превращение это?
— Я сам пока не знаю точно, но у меня есть одна идея. Понимаешь, у нас у всех есть запас витальности…
— Чего?
— Ну, как бы жизненной энергии, которую мы черпаем для магии. Чтобы делать это осознанно, мы представляем себе нашу витальность в виде внутреннего сосуда. У Эйриан, например, это оплетённая лозой глиняная бутыль, а у Этьена — бочонок.
— А у тебя?
— Чаша. И я никому не говорил этого раньше… но тебе скажу. Она очень похожу на Чашу Небес, и я начал её представлять себе именно так задолго до того, как увидал Грааль своими глазами.
Разбухший от дождя мох хлюпал под ногами, и я ощутила, что продрогла. Крапивы мы набрали достаточно — пора было возвращаться. Эли навёл палочку на охапки крапивы, и внезапно они исчезли. Хотя нет, не исчезли — превратились в монетку на его ладони.
— Что это ты с крапивой натворил?
— Трансфигурировал. Чтобы легче было нести. Пойдём.
И, положив монетку в карман, Эли взял меня за руку, собираясь идти домой.
— А ты не хочешь сделать портоключик? Мы же будем в грязи по колено, пока дойдём до криоха.
— Можно, конечно. Но я ещё не ответил тебе на твой вопрос. Расскажу по дороге. А ноги не промокнут: Импервиус!