Читаем Год после чумы (СИ) полностью

От этого Импервиуса ногам стало всё равно, что вокруг мокро и грязно. Хорошо быть сестрёнкой Эли! Сам он, тем не менее, замолчал, и какое-то время шагал рядом, не произнося ни слова. Вскоре я сама не выдержала:

— Ты про внутренние чашки рассказывал. И бочонки. Так какое они отношение имеют к превращению в волшебника?

Эли глубоко вздохнул и заговорил:

Редактировать

— Я пытался установить связь своего внутреннего сосуда и Чаши Небес. Знаешь, как сосуды, которые соединяются — и тогда уровень жидкости в них становится одинаковым? И мне это удалось! Я смог наполнить Грааль частью своей витальности. И Кристина… то есть профессор Кэррик… то есть её высочество… сказала, что это может работать и в обратном направлении.

— Я запуталась — что значит в обратном направлении?

— То есть, вот эту мою магическую силу можно будет через Грааль передать кому-то ещё, если он сможет установить связь с внутренним сосудом. Понимаешь?

Я задумалась, да так сильно, что чуть не поскользнулась на склоне, по которому мы спускались от леса к криоху. Признаться, всё сказанное Эли меня немного пугало. «Внутренний сосуд» — это и само по себе уже сложно, а тут ещё и это «установить связь». Брат так говорил об этом, будто это всё само собой понятно. И как же тут сознаешься, что ничегошеньки тебе непонятно? В общем, буркнула я что-то неопределённое в ответ, а там уж мы и до дома добрели. Бабка Макгаффин появилась в дверном проёме, а её зычный голос, казалось, заполнил полнеба и даже разогнал пару туч.

— Так, и где ж моя крапива?

Эли достал монетку из кармана и протянул её бабке.

— Трансфигурировал, что ли? Не люблю, когда мои травы магичат до того, как они попадут в котёл! Потом то привкус не тот, то осадок противный. Ладно уж, заходите.

Знакомые запахи, звуки, среди которых привычно выделялись блеянье овец и нытьё Саймона, тепло от очага окружило нас с Эли, который вернул крапиве её исходный вид, и мне подумалось, что не хочу я ни в какой Хогвартс, странный и непонятный, с особенными магами. Я девчонка из Кардроны, такая же, как все тут, и хочу остаться ею на всю жизнь.

========== Глава третья ==========

Из научно-популярной статьи «Путешествие внутрь себя» Луны Лавгуд

(опубликовано в 2003 году в журнале «Магические горизонты»)

Общие принципы окклюменции не менялись много веков. Ещё со средневековья, в целях защиты от легилименции, маги практикуют эмоциональную и интеллектуальную дисциплину при помощи всем известных приёмов. Для начала, как правило, ещё в детском возрасте, маги упражняются в том, чтобы сосредоточиться и как можно дольше думать о конкретном предмете или явлении, а затем — не думать о нём же. Учатся также распознавать свои эмоции и контейнировать их (ранее этот процесс называли «создать жилище для эмоции»). На более продвинутом этапе начинается работа с внутренними личностями (субличностями, ипостасями или персонами в разных традициях), в количестве от 3 и до 7 штук (согласно последним исследованиям, наличие более семи внутренних личностей свидетельствует о серьёзных психомагических расстройствах). Каждая из таких субличностей получает имя и может вступать в диалог или полилог с остальными. Контейнированные эмоции, мысли и воспоминания распространяются между ними, а для скрытия определённого ментального материала следует упражняться в оперировании субличностями: вывод одних на первых план и скрытия других. Многие маги давно используют отточенную веками технику окклюменции не столько для защиты от легилиментов, сколько для путешествий по собственным внутренним ландшафтам и личных квестов в глубины магического сознания, что и является темой моей статьи.

Гертруда Госхок, сентябрь 1347 года

Я скучаю по Этьену, подумала Гертруда вечером после тяжёлого дня, глядя в огонь камина в своей комнате на шестом этаже замка Хогвартса. Всматриваясь в игру языков пламени и медленно пополняя свои запасы витальности, она настраивалась на обязательное вечернее занятие. Каждое утро начиналось для неё с рассветной прогулки к озеру, а вечер всегда завершался сеансом окклюменции. И вот пламя перед глазами расплылось, и вместо него предстал знакомый до последнего камня внутренний ландшафт.

— Я скучаю по Этьену, — сказала Молния, шагая по выжженному пространству посреди вересковой пустоши. Чёрный пепел разлетался под её ногами.

— Мы видели его сегодня, — отметил Профессор, сидевший за письменным столом, плавно переходящим в живой дуб с огромной кроной. Профессор постоянно что-то писал: стол был завален свитками, некоторые из которых падали с него на мощные корни дуба, из которого вырастал стол. — Он подходил, чтобы рассказать о своих новых открытиях в работе с кубком Огня.

— Конечно, мы его видели, как и каждый день в Хогвартсе. Но с тех пор, как он закончил ученичество и получил руну огня, оборвалась ментальная связь с ним. Мне не хватает этого. И того состояния, когда у тебя есть личный ученик, и все мысли направлены на него.

— Никогда все мысли не были направлены на него, — хмыкнул Профессор. — Их просто слишком много, этих мыслей.

Перейти на страницу:

Похожие книги