Год после чумы (СИ)

Тем временем, поприветствовав появившегося в коридоре Толстого Монаха и постучав несколько раз по одной из бочек, Айлин вернулась в гостиную Хаффлпаффа. Гертруда же, подумав, что если спускаешься вечером к Хаффлпаффу, что так удачно расположен рядом с кухнями, то это неспроста, заскочила к домовикам и запаслась там яблоками и медовой настойкой, а потом поднялась снова в свою комнату. Раскупорив склянку и поморщившись от горьковатого запаха зелья, она выпила залпом одну треть и немедленно откусила немного от яблока. Вкус зелья памяти был невыносимо горьким. Когда он растаял под сладостью сентябрьского яблока, она наложила на себя Сенсибилитас с уточнением на зрение, слух и запах. «Ну, что, кровь Этьена и слёзы феникса, посмотрим, на что вы способны».

Занятие с третьеклассниками — на этом уроке присутствуют ученики из Гриффиндора и Рейвенкло. Гордон Прюэтт сидит, понурив рыжую голову. Доминика Орпингтон из Рейвенкло первая уверенно вызывает патронуса — серебристая росомаха переливается и крутится в воздухе. Затем возникают и другие — традиционно коты и собаки, а также несколько птиц, крыса, косуля, тигр, джарви и гиппогриф. Всех их Гертруда видит отчётливее, чем на занятии. Она слышит, как шёпотом переговариваются ученики, как всхлипнул кто-то (Гордон? Да, он), ощущает запахи в классе. Сквозняк, дверь… Она обернулась только на мгновенье, слишком занятая уроком, но на этот раз обострённое зрение чётко уловило движение, силуэт, рыжие волосы. Вот она объясняет про «Матронус», удивлённые взгляды, даже смешки. Но Гордон пробует сразу, и появляется его горный козёл, начинающий азартно гоняться за гиппогрифом. Очень тихий возглас, еле различимый среди шума, который подняли ученики. Но теперь она может его вычленить и разобрать — краткое бранное слово на французском, произнесённое с восхищением. И запах, принесённый с новым порывом сквозняка, — такой она часто ощущала в палатах зельеваренья в Гринграсском замке.

Гертруда вынырнула из воспоминаний и перевела взгляд на огонь. Она хотела снова перейти к окклюменции, но действие зелья памяти ещё не закончилось и, помимо её воли, оно вызвало воспоминания о другом дне из недавнего прошлого. Было это в самом начале сентября…

…когда после утренних занятий Гертруда сидела в своём кабинете, с головой погрузившись в составление упражнений и тестов для первоклассников. Она даже не сразу услыхала стук в дверь. Не поднимая глаз, Гертруда сказала «Войдите». На пороге появилась Перенель. Гертруда отложила перо и воскликнула:

— Как я рада тебя видеть!

— Я тоже, профессор Госхок.

— Называй меня Гертрудой! Ну, как твои дела, что нового?

— Да вот, провела август дома с родителями, пытаясь объяснить им, что в наши дни у ведьмы могут быть и другие интересы в жизни, кроме замужества. Очень рада снова быть здесь. Столько дел! А как вы?

Гертруда жестом показала на горы свитков на её столе.

— Вот как раз предаюсь другим интересам в жизни.

— У меня к вам одно дело, Гертруда.

— Я тебя слушаю.

— Этьен ведь уже закончил своё обучение?

— Да. И под конец его ученичества непонятно было, кто из нас кого учил…

Перенель усмехнулась и вытащила из кармана какой-то свиток.

— Вы помните брата Серафины?

— Брата Серафины? Я и не знала, что у неё был брат.

— Хм, да, пожалуй, вы и не могли его знать: он начал учиться в Хогвартсе как раз после того, как вы выпустились. А когда вы начали преподавать — он уже закончил обучение и отправился странствовать на восток.

— У родителей-магглов — два ребёнка-мага? Как интересно! А ещё братья или сёстры у них были?

— Насколько я знаю, были, но умерли в младенчестве. Так вот, Седрик де Сен-Клер написал мне после гибели сестры и попросил рассказать всё, что мне известно о событиях в Хогвартсе. Зная, как Серафина была близка с братом, я не могла не выполнить его просьбу. И вот он мне ответил.

Перенель протянула Гертруде письмо. Пока та с недоумением скользила глазами по строчкам написанного на французском письма, Перенель продолжала:

— Седрик всегда был «огненным» и давно хотел найти наставника. Он был гриффиндорцем, кстати. То есть, был и будет — такое не излечивается. Ой, простите!

Гертруда только усмехнулась в ответ.

— В общем, он вернулся с востока, где кроме всего прочего изучал повадки китайских огнешаров. Сейчас он дома и…

— …хочет приехать сюда, чтобы стать моим учеником?

— Да.

Гертруда задумалась.

— А каков он вообще? Кроме того, что гриффиндорец. Если, конечно, тут можно ещё что-то добавить.

— Ну, он похож внешне на Серафину — такие же длинные рыжие волосы, как были у неё. Пожалуй, даже длиннее…

— Перенель, я же не про внешность спрашиваю. Что мне его волосы и их длина?

— Ну… я не знаю, если понадобится вдруг вплетать цветы и ленты, даже Капиллатус не нужен. Это же ценное качество в учениках.

Гертруда рассмеялась.

— Этот венок из одуванчиков на голове Этьена в Хогвартсе, наверное, ещё три года будут вспоминать.