Год в гареме Дубая. «Золотая клетка»

– В Дубае сухой закон, но несколько своеобразный.

Ислам запрещает употребление вина (Пророк не предполагал, что иноверцы придумают виски или водку), потому локалы не пьют (ха-ха…).

Туристам пить можно, если они не правоверные, но лишь в барах, ресторанах или ночных клубах. Там очень дорого и чревато неприятностями (один раз нарушишь правила – больше в страну не пустят).

Экспатам пить можно и дома тоже, но!..

Алкоголь продается в «засекреченных» магазинах, о существовании которых знает весь город. Они торгуют легально, однако ни вывески, ни рекламы вы не найдете.

Мало того, алкоголь продадут только имеющим… лицензию на его употребление. Это не шутка. Чтобы получить право покупать алкоголь, нужно заполнить заявку и приложить копии: паспорта, разрешения на жительство, трудового контракта (на арабском и английском), контракта на жилье фотографии и, конечно, некоторую сумму. При этом работодатель не должен возражать, чтобы вы выпивали в свободное от работы время, а хозяин жилья, что вы будете делать это на принадлежащей ему съемной квартире.

Мало того, объем горячительных напитков, которые разрешат выпить за год, напрямую зависит от… заработной платы. Мало зарабатываешь – мало пьешь, то есть никто не позволит пропить всю зарплату за два дня, а потом ходить на работу пешком или питаться одними лепешками. А приобретать алкоголь получающим меньше 3000 дирхамов вообще нельзя.

Глава 5

Еду приносили в шатер на подносах под крышками, чтобы не налетел песок. Ставили на столик, а потом забирали остатки. Всего было слишком много, я протестовала, заявляя Раисе, что не съем столько, та лишь блестела серыми глазами. Как и жены в семье, наложницы должны быть обеспечены одинаково. Она предпочитала присылать мне еды больше, чем нужно, чем рисковать быть обвиненной в невыполнении этого правила.

Некоторые блюда мы с Асият просто не трогали, от других отделяли часть на свои тарелки, чтобы не портить остальное. Например, я не люблю бобовые, они почти всегда оставались нетронутыми. Мы мало ели сладостей, зато поглощали все присланные фрукты.

Я поставила перед собой чашку с жарким (как надоела эта козлятина!) и овощами, взялась за лепешку, уже сложив ее совочком, но…

Даже не могу вспомнить, что именно насторожило меня в соусе, это был какой-то блеск.

– Асият, осторожно, в еду что-то добавлено.

Мы принялись разглядывать.

Поняв, что именно лежит на куске лепешки, который я едва не отправила в рот, я не поверила своим глазам – это был тончайший осколок битого стекла!

Я схватила лист бумаги, разложила на подносе, вывалила на него содержимое миски. Мы осторожно размазали это содержимое по листу. Таких осколков оказалось несколько – крошечные стеклянные иголки, но попади любой из них мне в рот или в желудок, смерть была бы долгой и мучительной.

– Позови Раису.

Конечно, Раисе надоели мои бесконечные вызовы, но пришла, остановилась у входа:

– Что еще не так?

А я вдруг почувствовала страшную усталость, безразличие ко всему. Молча показала на стол с едой на листе и ушла в спальню.

Асият потом говорила, что она подошла, посмотрела, потрогала, тоже заметила стекло и поинтересовалась, съела ли я что-то.

– Не успела.

По приказу Раисы Асият все куда-то унесла, а сама надсмотрщица зашла ко мне:

– Тебе будут приносить еду из моего шатра. Я помню, что ты любишь.

– Никакой не надо, – отвернулась я, не в силах разговаривать. – Сегодня же попрошу Сауда вернуть меня в Дубай. Он обещал.

– Хозяин улетел и вернется через неделю. Твоя еда будет проверяться.

…В тот день я ничего не ела, не выходила из спальни. Телефон Сауда не отвечал – абонент находился вне зоны действия сети.