Год в гареме Дубая. «Золотая клетка»

На следующий день, уткнувшись носом в обхваченные руками колени, я вдруг тихонько затянула «То не ветер ветку клонит…». Грустная песня, но как раз для меня.

Асият подошла, присела на краешек и слушала, как я пою.

– О чем это?

Я только махнула рукой: как выразить чужим языком тоску или грусть?

– Спой еще.

Я спела, перебрав все минорные песни, какие знала. Когда минора не осталось, пришлось перейти на мажор, потом на полный мажор, а потом…

Асият схватывала мелодию с первого раза, слова запомнить оказалось тоже не так уж сложно, а понимать не обязательно, и немного погодя из нашего шатра на весь оазис разносилось:

– Спать по-оложи-ите-е вы ме-е-е-еня-я…

Асият подхватывала:

– Калинка! Калинка! Калинка моя!..

Я не знала всех слов, мы проорали один куплет раз пять, еще больше было припевов. Потом спели «Камаринскую»:

– Вдоль по Питерской, по Тверской-Ямской-да…

Вдруг Асият прижала пальцы к губам и кивнула в сторону окна:

– Слушают…

Кто бы сомневался. Я что, зря орала, что ли? Мне до Шаляпина как червяку до орла, но голосовых связок не жалела.

Выйдя из шатра, я убедилась, что оазис собрался практически в полном составе, даже мой конюх выглядывал из-за куста, и Раиса стояла у входа в свой шатер. И я вдруг почувствовала такой прилив сил!..

Уперла руки в бока и поинтересовалась по-русски:

– Ну, и чего собрались?

Большинство девушек меня поняли, кто-то хихикнул.

– Концерт окончен, граждане! Пошли вон!

Последнее было сказано от души.

Я вернулась в шатер, но ни петь, ни страдать, свернувшись калачиком не стала. Теперь я знала, что делать, чтобы меня поскорей вернули в Дубай. Я буду нарушать правила на каждом шагу, вносить в сонную жизнь этого адского рая беспорядок, приводить его в шок. Еда левой рукой? Чепуха! Есть куда более действенные меры.

Первым делом я открыла краны в ванной и включила душ.

Асият изумленно заметила:

– Ты хочешь принять ванну? Но надо закрыть пробку и добавить пену. Я сейчас.

– Не надо закрывать никакую пробку. А пену можешь добавить. Пену, шампунь, все, что найдется. Давай!

– Но вода будет вытекать?

– Пусть течет. Может, мне нравится звук текущей воды?

Асият поняла мою задумку – я решила таким образом вылить как можно больше дорогой влаги.

Следующие два дня я бунтовала.

Вечером устроила еще одно показательное выступление, но теперь не пела – взяла ножницы и срезала все цветы с кустов у фонтана, побросав их в воду. Возразить никто не посмел, лишь осторожно поинтересовались:

– Зачем?

– Красиво же!

Принесенный ужин полетел в окно. Я притащила с крыши сушеных фиников, и мы с Асият вполне обошлись ими.

Раисе видно доложили о лишнем расходе воды, она пришла в наш шатер и лично закрыла все краны, пообещав:

– Еще откроешь – отключу тебе воду.

Я пожала плечами:

– Придется купаться в бассейне или фонтане.

Зря она думала, что я шучу. В ответ на повторно открытые краны воду мне действительно перекрыли, причем в бачке унитаза тоже. Ах так?!

Я устроила головомойку прямо в фонтане. Не столько мыла волосы, сколько залила весь фонтан шампунем. Мыльных пузырей получилось море, но фонтан пришлось отключить. Раиса прилюдно орала мне:

– Не смей мыться ни в фонтане, ни в бассейне!

Я только пожала плечами:

– Ладно…

И через час выкупала в бассейне свою лошадь. Амаль очень понравилось плавать, а девушки визжали так, что Раиса выскочила из своего шатра, как пробка из бутылки.

– Я запретила тебе мыться в бассейне!

– Я не моюсь, я лошадь мою. Ей-то вы не запрещали.

Раиса развернулась и бросилась прочь так быстро, как позволила абая.

Асият потом утверждала, что слышала, как она смеется. Раиса и смеется?! Такого не бывало никогда.

Сама Асият корчилась от смеха, вспоминая, как я устроила банный день посреди оазиса.

Унитаз не работал, я отправилась к Раисе:

– У меня не работает унитаз.

Она явно почувствовала возможность отыграться:

– Сама виновата. Я тебя предупреждала.

Думала, что буду просить прощения?

– Где же мне взять воду?

– Не знаю, ты у нас умная, вот и придумай. К фонтану и бассейну не подходи!

Я задумчиво пробормотала:

– Разве что питьевую брать…

Следующие два часа можно было наблюдать, как мы с Асият взятыми в кухне ведрами носили драгоценную питьевую воду в свой шатер. Успели сходить трижды, прежде чем Раиса сдалась и приказала включить воду в мой шатер.

То-то же!

Асият я посоветовала не расслабляться, у нас еще работа впереди.

После своего «труда» мы заснули только перед рассветом, а немного погодя оазис разбудил визг кого-то из девушек.

– Сработало! – порадовалась я и перевернулась на другой бок. – Чего ж так орать-то?

Честно говоря, орать было от чего – нашими стараниями вокруг фонтана было щедро удобрено конским навозом. Мы растащили почти всю кучу за конюшней. Вонь в оазисе стояла что надо! В конюшне так не пахло.

Понимая, что спать все равно не дадут, я решила прогуляться с Амаль.

Привычно выбралась из своего окна и наткнулась на девушек, вынужденных уйти в рощу, пока шла уборка. Я почувствовала укор совести из-за того, что слуги вынуждены устранять результаты нашей выходки.