Год в гареме Дубая. «Золотая клетка»

– Меня привезли без чувств. И предназначалась я сначала Рашиду, но не позволила себя тронуть, разбив ему нос. Помните, год назад он ходил с опухшим носом и говорил, что упал с верблюда?

Теперь Махасин внимательно смотрела на меня, конечно, она помнила нелепый вид своего среднего сына, а вот я его видеть с носом-картошкой не могла, разве что и впрямь разукрасив собственноручно.

– А потом кому принадлежала?

Зря я расслабилась, свекровь сдаваться не собиралась, в ее голосе звучала едкая насмешка.

– Никому. Только однажды Сауду, в ту ночь он предложил мне принять ислам и стать его третьей женой. На рассвете мы приехали в Дубай…

– И он в это верит?

– Конечно, нет! Его убедили, что я прилетела в Дубай уже беременной от другого. Моза…

Она не дала договорить, подняла руку, останавливая:

– Я знаю, что сделала Моза. Но даже если Сауд был с тобой счастлив, ты все равно сломала ему жизнь.

В то мгновение я поняла, как изменил меня год пребывания в Дубае. Любая на моем месте просто взвыла бы: «Я?!» Год назад я тоже взвыла, но сейчас все гневные мысли, все эмоции – обида, возмущение, даже ярость остались внутри, лишь губы сжались. Передо мной стояла не просто женщина много старше, а главная женщина семьи, мать моего мужа, она говорила несправедливые вещи, но все, что я могла – подумать, что Аллах ее накажет за несправедливое отношение ко мне.

Махасин внимательно наблюдала за тем, как я справляюсь с собой, видно, осталась довольна, но вздохнула:

– Будь ты женщиной нашего круга, я не противилась бы твоему присутствию, но ты чужая.

– Так отпустите меня.

– Это решать Сауду. Он завтра приедет.

Изящная рука с ухоженными ногтями скользнула в сумку, и на стол легла банковская карточка.

– Она на твое имя. Средств достаточно, вопросов не будет.

Махасин покупала у меня спокойствие своей семьи, выкупала свободу своего сына. Не понимала, что я сама желаю исчезнуть, или знала, что Сауд прогнать меня не решится? Или уже осознала главное – я, как и она, своего сына не отдам? Если я возьму деньги, буду связана с ней обязательством. Я покачала головой:

– Для меня сын важней. Как и для вас.

– Это решит Сауд. Едва ли он отдаст тебе сына.

Это я понимала и без объяснений, спросила о другом:

– Почему вы не запретили наш брак?

Она снова долго смотрела на небоскребы и полоску залива вдали, потом усмехнулась:

– Сауд был влюблен и готов пойти против всех. Он все равно женился бы, к чему запрещать? Но история с тобой лишила его возможности быть наследным принцем, ты его несчастье.

И снова во всем виновата я!

– Я буду биться за своего сына.

Она в ответ пожала плечами, в голосе прозвучали ледяные нотки:

– И проиграешь.

Я могла возражать сколько угодно, говорить, что Сауда никто не заставлял на мне жениться и даже держать в своем гареме, не вынуждал верить лживой Мозе и заранее отказываться от своего сына, что он мог дать мне развод еще до рождения ребенка, и я никогда не напомнила бы о себе, что я вообще не рвалась в этот рай в золотой клетке…

Но Махасин все это не нужно, она знала свою материнскую правоту – чужая женщина совратила ее сына, еще и лишив возможности стать следующим шейхом.

Свекровь ушла, сын спал, а я размышляла.

Что за игру вела Махасин с самого начала?

Она согласилась на наш с Саудом брак, представив все шейху в лучшем виде, хотя прекрасно понимала, что брак развалится. А потом наблюдала, как меня третирует семья. Махасин ничего не делает просто так, если она поступала подобным образом, значит, есть причина, и я должна понять, в чем дело!

Это не разбрасывание навоза по территории и не мытье головы в фонтане, на кон поставлена жизнь моего сына, ошибиться я не имею права.

Итак, зачем Махасин понадобился заведомо обреченный брак? Ведь зачем-то же понадобился?

Сауд старший из сыновей шейха, рожденных двумя женами. Он должен получить трон, но не получит из-за женитьбы на мне.

Однако ни для кого не секрет, что сам шейх откровенно предпочитает вторую жену и ее старшего сына, который даже моложе Рашида. То, что принца Асада предпочитают лентяю Рашиду, неудивительно, Асад умен, энергичен, обаятелен и прочее. Но Сауд ему ни в чем не уступает! Он тоже умен, образован, энергичен, все поручения выполнял прекрасно, он любимец многих. А старшая жена у Сауда вообще хашимитских кровей…

И вдруг я поняла, что именно в этом все дело!

Пасьянс раскладывался просто.

С одной стороны, старший сын, имеющий все моральные права на престол, с другой – третий, столь же хорош и любимец отца. Кого из них выберет шейх?

Если старшего – не миновать ссоры с любимой женой и ее кланом, весьма влиятельным и деятельным. Если младшего – в стране возможно серьезное недовольство, к тому же Сауд не намерен уступать свое право.

Махасин отстранена от дел, да никогда ими и не занималась, но не понимать ситуацию она не могла. Вторая жена не просто отобрала у нее мужа, она отобрала возможность стать матерью наследника.

Но Махасин должна была понимать и другое: если шейх назовет наследником Асада, каким ударом это будет для Сауда. Сам отказаться от престола он тоже не может, это удар по самолюбию.