Год Ветра

Весна уже набирала силу. Сменились запахи, распускалась листва, и зацвели ранние цветы. То место, где я встретила Илью после года разлуки, преобразилось, изменилось сильно. Оно оказалось тенистым. Деревья над дорожкой покрылись зеленью и прятали весёлое весеннее солнце. За кованой оградой у музея благоухали кусты, и на газоне расстелилась изумрудная трава. Между разноцветными плитками дорожки тоже появилась травка, что неожиданно для оживлённого места. Крохотными пучками пыталась пробиться сквозь пожухлую хвою. Но выжить не получится.

Это хвоя лиственницы, и это дерево тоже зеленело.

Напротив моих кроссовок появились носы мужских чёрных ботинок.

— Ну, привет, Мышонок, — хрипло поздоровался мужчина.

Я даже не успела испугаться. Точнее я потерялась почти мгновенно.

Машина его стояла прямо на автобусной остановке, это в пяти шагах от меня. Внедорожник мигал всеми огнями аварийной сигнализации.

Пять шагов.

Первый шаг — осознание того, что это убийца моих родителей, и он нашёл меня.

Второй шаг — мой мир не будет прежним, я почти всё потеряла в момент, когда он обнял меня и повел насильно к своему страшному «катафалку»

Третий шаг — я попыталась сопротивляться, осознала, что не могу издать ни звука.

Четвёртый шаг — страх окутал такой, что отнялись ноги, и я чуть не упала.

Пятый шаг — светлый мир с прекрасной ароматной листвой и яркими золотистыми лучами солнца исчез, появилась передо мной чёрная яма, в которой пахло сигаретным дымом. Она меня засосала и закрылась дверца клетки... я погибну.

Очень… очень страшный человек пристегнул меня ремнём безопасности.

Олег Измайлов очень большой мужчина.

Копна густых светло-русых, медовых волос. Он не стриг их, потому что очень красивые, в них пятьдесят оттенков золота. Большие раскосые глаза зелёного цвета, глянули лукаво на меня. Чёрные джинсы, кожаная куртка — всегда так одевался.

Я в свои пятнадцать лет увидела Олега и влюбилась сразу. А что? Он на десять лет старше, папин охранник. Казалось, что у нас может быть будущее. Девочки только о любви и говорили, и мне хотелось почувствовать хоть что-то. Ничего собственно я тогда не чувствовала такого, что подарил мне Ветер. Но попыталась наладить контакт с Олегом и, скачав десяток стихов о любви, послала их двадцатипятилетнему красивому мужчине. Измайлов мои признания в любви сдал папочке в полном объёме. Посмеялся надо мной. Тогда я казалась ему смешным ребёнком.

Из охранников папы он вышел в его партнёры очень быстро. И через три года уже не смеялся, улыбался неоднозначно, увидел меня год назад во дворе дома отца. В тот момент я ещё не знала, что с папой у него вышел конфликт. И то, что папа меня не отдал этому зверю, сыграло ужасную роль.

Огромный, гибкий страшный кот. Он поиграет и съест мышонка.

Теперь он не казался красивым. Всё это глупости, что есть зловещая красота, демонская, чертовская привлекательность. Глупости! Такие люди – уроды. И только маленькие незрелые девочки имеют право ошибаться и вестись на таких выродков.

Олег сел за руль и улыбнулся мне.

— Кто оплачивал лечение? Твой одноклассник? Он тебя забрал? — с улыбкой интересовался Олег.

Под балаклавой, закрывающей его лицо, в трагический для меня день, он тоже улыбался.

— «Богдана, всё будет хорошо», — сказал Олег Измайлов и ушёл, закрыв меня на замок в комнате папиного дома. Спустился вниз и убил моих родителей.

Улыбались его адские бездушные глаза.

— Ты жила с ним? — Олег выехал на дорогу и прибавил газа. — Жаль, Дана, что ты так себя ведёшь. Я же просто балдел от тебя всё это время. Тарас тебя не отдал мне. Но папы больше нет. Думал, заберу из больницы, а вокруг тебя какие-то тинейджеры крутились. Думала, я забыл? — он сам для себя рассмеялся. — Нет, Мышонок такое сокровище, как ты, не забыть. Попросил одну девушку сообщить, если ты запишешься в эту клинику на приём. Всё переживал, что ты не одна можешь приехать. Но ты знаешь меня, твой пацан для меня не помеха.

Он трогал меня. Гладил по волосам.

А я вспоминала, как сбежала из дома, где Олег убивал моего папочку и мою мамочку. Да я тогда не любила маму, и ненавидела свою фамилию! Я ненавидела, когда меня называли фамилией бандита, который сел на пять лет. Мой папа сидел. Это он принёс в мою жизнь этого Олега.

Мне так больно!

Мне так страшно.

Я говорила папе, что не хочу иметь плохую семью. А он: «У некоторых и этого нет».

А теперь я почему-то была довольна тем, что у меня такая фамилия, и были замечательные родители. Ведь они помогли мне стать полноценным человеком, несмотря на всю их эгоистичность на все их закидоны.

— Я любила папу, — подумала вслух.

— Он тоже тебя любил. Я удивлялся, как сильно отец может любить свою дочь. Я бы хотел такое ощутить. У меня нет детей, Дана. Ты бы хотела ребёнка?