Год Ветра

Ага, помню, папа рассказывал, что Дамик только чем и занимался, неприятности на толстую прыщавую жопу собирал. Только успевал мой папа его вытаскивать из разборок. А теперь вон какой стал, важный.

— Что смеёшься, Мышонок? — улыбнулся Дамиан.

Я не ответила, попробовала вино. Ничего я в таких напитках не понимала. Невкусно.

— Видел твои картины, Илья показывал, — он искренне и открыто улыбался мне, смотрел с какой-то тоской и восхищением.

Любил? Мог дядя меня любить просто так?

А как же иначе объяснить, что он со всей заботой к Илье. Не просто, как к навязанному бедному парню, а, как к родному, родственнику, которому нужно помочь.

— Герц Боря обещал на выставку меня протолкнуть, — сказала я, и замерла, с ужасом покосившись на Илью, своего ревнивца.

Тот только хмыкнул.

— Ты с Герцем общаешься? — удивился Дамиан и, жуя, погрозил мне вилкой, — хорошие связи бесценны. Пусть Боря тебя вместе с другими художниками сунет куда надо, а Ветер помолчит.

— Помолчу, — усмехался Илья, потупив взгляд. Он отрезал кусочек мяса и скормил его мне. Ещё и в губы чмокнул.

— Голуби, а не дети! — улыбался дядюшка, — ладно, устраивайте себе каникулы, на море обязательно.

Быстро допив вино, Дамиан пожал Илье руку, меня опять поцеловал в лоб. Спешил, у него всё время много дел. И у него не было семьи. Вроде имелась любовница молодая, но жениться на ней он не собирался. И, возможно, поэтому он к нам с Ильёй относился, как к своим детям.

Доедать всё, что заказали, мы не собирались. В какой-то момент уже не разговаривали. Понятно же, что пора домой в нашу кровать.

*****

Подарок от любимого мужа. Мы шли не в нашу спальню, а в гостиную. Только я сняла туфли, как Илюша встал за моей спиной и закрыл глаза ладонями.

— Это сюрприз, — прошептал он и повёл меня.

Податливо семенила, потом мы остановились, и Ветер показал мне это чудо!

Посередине нашего зала стояла кровать. Видимо надувная, потому что слишком низкая. Заправлена была белоснежным бельём, имелось пять подушек. На толстом одеяле, сплетённый из розовых роз, лежал венок в виде сердечка. Рядом стоял столик, точнее наша маленькая табуретка на ней фрукты, бутылка шампанского и два фужера на высоких ножках. И горели вокруг фонарики. Нет, не свечи, никакого живого огня, только лампочки, которые теплились как пламя.

На окна мы уже купили ламели, поэтому фонарики горели в полной темноте.

Встав на носочки, я быстро добежала до кровати и запрыгнула на неё, встав в венок, утонув в одеяле. Действительно кровать была надувной. Следом за мной прыгнул Илья, обнял сразу же.

— Можешь не объяснять, — смеялся он. — Это плот.

— Точно! — удивилась я, посмотрела на него. — И мы плывём по тихой реке.

Мы плыли. Друг от друга и на этом плоту. Он взял моё лицо в ладони и поцеловал в губы. Я провела руками по его плечам, сняла пиджак.

— Одежду нужно кинуть на диван, чтобы она не промокла и не ушла на дно, — сообщила я.

— Понятно, — усмехнулся счастливый Ветер, бросил свой пиджак на диван у стены. — А на рояль?

— Далеко и он похож на скользкий камень.

Я расстёгивала своё платье.

Улетело платье, следом белая рубаха и мужские штаны. Мы стояли на плоту, сливаясь жарким страстным поцелуем, медленно опускались на колени.

Венок оказался колючим, Илья его кинул с кровати, на тёмную воду, точнее на наш паркет, и розы не утонули, а плыли вместе с нами. Это такая игра воображения, и мне нравилось, что Ветер принял её.

Его ладони скользили по моим плечам, медленно стягивая бретельки бюстгальтера. Задыхаясь, Илья оторвался от поцелуя, чтобы открыть взору мою красиво упакованную грудь. Потянул меня к подушкам, аккуратно уложив на них. Его горячие мягкие губы касались возбуждённых сосков, язык играл ими. И я вдруг застонала от возбуждения и невероятного горячего желания, что разгоралось внизу, между ног.

Он опять целовал меня, губами оттянув мою нижнюю губу. Чуть прикусил. Он так хотел, что скрипел зубами.

И неудобно нависал надо мной. Высоко, а я хотела, чтобы прижался ко мне, задавил своим красивым телом, и я бы чувствовала его кожей. Но в этот раз всё было по-другому, неожиданно. Илья раздвинул мои ноги и лёг между них, вошёл в меня чуть-чуть, по влажным складочкам скользнул в лоно, видимо только головкой. Он навис надо мной на вытянутых руках. Волосы падали на его лицо, и чернели красивые глаза в полутьме.

Мне было неуютно, я скользила руками по его торсу, тянула к себе, но он как из камня, не поддавался моим страстным порывам.

А потом начал входить. Всё так же неглубоко и как-то криво, игриво. И я сама привстала на локтях, чтобы посмотреть, что он творил. Даже наполовину не вводил член, скользил между складок, натирал клитор, чуть касался лобка.

Ощущения оказались ошеломляющими. Я бы предпочла, чтобы меня парили внутрь и глубже, но он дразнил и вызывал незабываемые чувства.

Я просто откровенно потекла, дугой выгибалась под ним. И накатывало с каждым его движением удовольствие, набежало волной стараясь дотянуться до пика и подарить экстаз.