Год Ветра

А он счастлив. Мой Ветер был рад, что едет туда, где много знакомых, где школа родная. Когда сгорел барак, ему выдали однокомнатную квартиру. В ней он не жил, ничего не делал, поэтому и мебели там нет, только ремонт и сантехника. Поэтому в нашем багажнике: чемоданчик с набором для пикника, надувная кровать и два комплекта белья, два надувных кресла, складной шкаф, складной дополнительный столик, две сумки холодильник забитые пластиковыми бутылками с замороженной водой, между ними вставлено пять килограмм домашних пельменей. Пельмени лепили вчера полдня, вначале рассматривали муку на тёмной столешнице в кухне. Она так клёво рассыпалась, словно звёзды и галактики, и мы снимали это под музыку, делали клип, потом два раза занимались стоя любовью в коридоре, в общем, пельмени только к вечеру сварили, часть заморозили.

— Я не отвлекаю тебя? — улыбался Ветер, поймал меня за шею и потянул к себе. Я поморщилась, подставила под поцелуй щёку.

— Это я тебя отвлекаю, следи за дорогой.

Уже солнце во всю светило, заливая ярким светом трассу и пролетающие мимо лиственные леса и поля, топило всё в золотых оттенках.

— Что такая серьёзная? Не беспокойся, справишься с экзаменом!

Я посмотрела в свой планшет. Вот меньше всего мне хотелось сдавать экзамены. Вот чтобы в школу не ходить, а сразу поступить в университет, так можно?

— Илья, а где Полина Потёмкина сейчас? Раз мы едем, может, заглянем в гости?

На всё согласна, лишь бы не готовится к экзамену. Совсем не хотелось, даже о Полинке вспомнила.

— Егора Буравкина помнишь? — усмехнулся Илья и сделал музыку потише.

— Помню, она ему очень нравилась.

— Вот они вместе в Санкт–Петербурге живут, — сообщил Ветер.

— Вау! Илюша, и Кристинка там. Давай съездим! — обрадовалась я.

— Почему нет?! Мы свободны, на колёсах! — согласился он, глаза его карие наполнились радостным солнечным светом. — Сдашь экзамен, и рвём на северо-запад.

— Ты самый классный, — теперь я, откинув планшет, полезла его целовать.

И так во всём. Это время, когда можно целоваться и обниматься. Потом оно уйдёт. Да-да, я всё прочитала, любовь живёт три года. Ветер на это фыркнул и сказал, что через три года родим ребёнка, и некогда будет читать глупые статьи. А я не могла через три года, у меня четыре с половиной обучение в университете, и выставка ещё впереди.

Есть о чём подумать, хотя Илья заявил, что женщинам думать вредно. Сексист!

После Москвы провинциальный маленький городок казался пустым, тихим и запущенным. Двор почти нового дома совсем неприглядный. Детская площадка слишком маленькая. Её окружила вытянутая двенадцатиэтажка. Внутри двора и за пределами всё утыкано машинами. В дом было несколько входов, мы вошли с той части, где несанкционированная автостоянка упиралась в мусорные бочки и лес.

Илья взял на себя большую часть вещей, хотел всё за один раз утащить, я же несла наши рюкзаки и везла чемодан на колёсиках. На третий этаж мы доехали на лифте. В принципе чисто, дом был сдан год назад. Видимо подобрались приличные люди, соблюдали порядок. По сравнению с нашей квартирой всё вокруг казалось миниатюрным, потолки низкими, дверцы узкими, а квартирка напоминала нашу кухню.

Студия. Прихожая отделена стеной, но не дверью. Справа санузел, слева пустое место, видимо под гардероб. Кухня с одной раковиной и газовой плитой, выход на балкончик. Стены покрашены в нежно персиковый цвет, на полу серый ламинат. Окна грязные после ремонта для погорельцев, не вымыли.

Самое главное, что мы опять вдвоём, одни, и наша любовь будет продолжаться.

— Так, всё расставляем и нужно окна вымыть.

Я скинула рюкзаки, поставила чемоданчик с предметами для пикника. Тряпки Илья предусмотрительно взял с собой. Первым делом Ветров настроил колонку и свой телефон, чтобы играла музыка. Я же сняла джинсы, в майке и трусах быстро взяла единственную кастрюльку, чтобы набрать воды. Мыть окна собралась я, кровать надувалась астматически. Столы расставлял он, стульчики вокруг. Пол обрастал вещами.

Илья тоже разделся, бегал в одних трусах, играло фортепиано, становились прозрачными окна и дул горячий ветерок.

Что ещё нужно?

Чайник вскипел, я освободила кастрюлю. Пока заправляла кровать, Илья отварил пельмени. И всё в тишине происходило, когда сталкивались, целовались в губы и разбегались по делам.

И побежали одновременно в душ, на ходу раздеваясь, потому что полотенце одно. Я смеясь, пыталась от него скрыться, на двери не было задвижки, поэтому дверь Илья открыл и схватил меня к себе на руки.

Душевая не имела поддона, слив был прямо в полу. Плитка светло-бежевая. Раковина с краном и лейка, в углу стоял новенький унитаз.