Год заботы о себе. Одна привычка в месяц на пути к здоровью и счастью

В данном случае я оказалась с дочерью в чужой стране, в заведении, известном на весь мир, – это совсем не то, как если бы мы зашли в магазин мороженого напротив нашей квартиры в Нью-Йорке во вторник вечером. Я не изменила маршрут хоккейной команды и даже не предложила мороженое Хлое – я участвовала в мероприятиях выходного дня. Но в этот раз я столкнулась с серьезной проблемой: мне показалось, что я не могу отказаться от сахара. Ни с чем подобным я раньше не сталкивалась. У меня не возникало сложностей с неупотреблением алкоголя во время «сухого» месяца, но теперь это была зависимость. И она становилась все сильнее.

На следующий день после возвращения домой Алекс принес пакет печенья с шоколадной крошкой от Tate’s Bake Shop. Одно я тут же проглотила. Печеньки на этот раз оказались относительно маленькие и тонкие, и я решила, что могу позволить себе еще две.

Именно сейчас появились физические ощущения последствий двухнедельного злоупотребления сахаром: вялость, вздутие живота и легкое подташнивание. Но хуже было другое – я хотела еще десерта. Несмотря на плохое самочувствие, причины которого были для меня очевидны, я жаждала сахара. Позже вечером я даже прокралась на кухню и попыталась найти остатки печенья или еще что-нибудь подобное.

В конце недели я была не просто разочарована – я злилась на себя за столь позорный провал. За две недели я съела больше десертов – не сахара, а настоящих десертов, – чем за несколько предыдущих месяцев. Я задалась вопросом, не разбудила ли я в себе этим вызовом тайное пристрастие к сладкому? Это был настолько резкий поворот на 180 градусов, что он показался почти смешным.

Теперь я понимала, что следовало объявить о своем вызове «Меньше сахара», как это было во время январского вызова отказа от алкоголя. Тогда я вела бы себя более ответственно, а Хлоя и Алекс вряд ли заявились бы два раза с моим любимым десертом. Однако главное открытие состояло в том, какое привыкание вызывает сахар.

Как большинство людей, я никогда не думала, что зависимость от сахара может быть такой же сильной, как от наркотиков, алкоголя, сигарет, азартных игр, и что она сравнима со всеми известными пороками. Общество иногда подтрунивает над тягой к сладкому, но чаще веселится, эксплуатируя расхожую ситуацию жажды сахара и переедания в рекламных роликах, фильмах, музыке и других культурных контекстах. Но я на себе испытала: эта зависимость реальна и имеет серьезные последствия. Начиналась третья неделя, а моя уверенность испарилась.

Неделя 3

Как неудачи могут научить не меньше, чем успехи

Обозначилась тенденция: я поняла, что могу придерживаться питания с низким содержанием сахара, если не отступлю от стандартного распорядка дня. В начале недели, как и на предыдущей, я была слишком занята эфирами, пациентами и тренажерным залом, у меня не было поездок и особых случаев, вводящих в искушение. Но избавиться от того, что казалось новообретенным пристрастием к сладкому, не получалось.

Однажды после ужина, работая над программой эфира, я захотела сладенького. Отвлечься с помощью планки и отжиманий, которые обычно отлично побеждают бездумный ночной жор, не удалось. Тогда я уговорила себя на здоровую «сладкую» закуску, удовлетворяющую потребность в сахаре, – банан на хлебце с медом. Как же быстро возникают желания и насколько они сильные!

К концу недели мой размеренный ритм неожиданно сбился. Я на секунду заскочила в офис за документами, столкнулась там со своей медсестрой, а у нее оказались печенья. Причем только потому, что неделю назад я ими восторгалась. И, как и неделю назад, я не смогла устоять: два оказались у меня во рту еще до того, как я принялась искать документы, за которыми приехала.

Я уже понимала, что пора предпринимать серьезные меры. Я попросила медсестру забрать печенье с собой и больше никогда не приносить его в офис. Мы работали вместе четырнадцать лет, она понимала, что просьба никак не связана с ней лично, а только с моим намерением питаться здоровой пищей. Мы поступали так каждый год во время праздников, избавляя офис от печенья, пирогов, шоколада и других подарков, которые пациенты часто присылают, – мы в шутку называем эти подарки «диверсией». В тот вечер я всего лишь попросила ее убрать «диверсию» из моего поля зрения на обозримое будущее.

Высказав вслух непреклонную просьбу, я почувствовала себя лучше. Я также решила, что каждое утро третьей недели буду медитировать и пить больше воды – эти две техники, как я обнаружила во время предыдущих вызовов, помогают стабилизировать аппетит. Наконец-то я почувствовала, что предпринимаю превентивные меры, а не с подозрением отношусь к своим неудачам.