Годы и дни Мадраса

— Я даже не знала, что оно у нас было, — сказала я.

— А все-таки вы, русские, интересный народ, — неожиданно оживился мой собеседник. — Вот и Блаватская была русская. У вас, как бы это сказать точнее, открытый разум. Да, да, именно открытый разум. Просветленный. Вам очень многое стало доступным. Космос, например. Ваша наука сделала большие успехи и объяснила многое. А вот наше общество появилось тогда, когда наука была не в состоянии осмыслить некоторые явления природы. Да и сейчас немногое ей удается в этом отношении. Теософия же могла объяснять эти загадочные явления посредством религии.

— Что же может объяснить религия, как таковая?

— Ну, не сама религия, конечно, а те древние знания, которые она хранит. И не одна религия, а все. Ведь слово «теософия» означает «божественная мудрость». Мы стараемся собрать эту мудрость, используя все религии. Даже в атеизме есть своя мудрость. Но для нас теперь не это главное. Мы боремся за равенство во всем мире и всеобщее братство. Вы, русские, кажется, тоже этого хотите?

— Конечно, хотим. Но мы и сделали для этого немало.

— Согласен, согласен, — заторопился господин До-раб.

— А что сделало Теософское общество? — спросила я.

— Видите ли, — задумался секретарь, — мы готовим людей духовно к этому братству, воспитываем их.

— Как же вам это удается, если даже некоторые члены общества недостаточно воспитанны в этом отношении?

— А что такое? — встревожился Дораб.

И я рассказала ему о случае, который произошел со мной в библиотеке общества. Престарелая мисс, американка, работавшая в каталоге, не захотела дать мне на минуту карандаш, чтобы записать название книги. Она считала, что в библиотеку без карандаша не ходят. Мой карандаш, очевидно, выскользнул у меня по дороге. Какой-то индиец сжалился надо мной и предложил свой. А мисс, зажав крепко в руке карандаш, рассерженная, удалилась из каталога. Какое же здесь братство, если человеку жалко для другого карандаша?

— Да, — сказал секретарь, — она дама с характером. Не каждому удается проникнуться духом братства. Но тем не менее мы работаем над этим.

Мы распрощались с господином Дорабом довольно любезно.

— Прошу вас, — сказал он, — подумайте об обществе, мы ведь с вами не очень расходимся во взглядах. А русских у нас совсем нет.

Я обещала подумать.

Территория Теософского общества, утопающая в садах и зелени, раскинулась на несколько сот акров на берегу реки Адьяр. Адьяр — один из фешенебельных районов Мадраса. Теософское общество, основанное в прошлом столетии Еленой Петровной Блаватской, — своеобразный городок, живущий своей жизнью. На его территории расположены многочисленные здания жилых домов, отелей, учреждений, храмов, мастерских, школ. Каждая улица этого городка имеет название, связанное с деятельностью общества. Улица Блаватской, улица Основателей, улица Субрамания Айера, улица Арийцев, Сады Безант, Храмовая улица. Часть улиц залита асфальтом, некоторые чисто подметены и посыпаны песком. Целого дня недостаточно, чтобы осмотреть этот городок.

На берегу реки стоит двухэтажное здание штаб-квартиры общества. С его розовых стен смотрят мудрым взглядом слоновьи головы. В мраморном прохладном зале этого здания у гладких колонн стоят статуи Блаватской и Олкотта. Рядом с изображением Будды поместился бюст Анни Безант. Мраморный пол всегда здесь натерт до блеска и похож на поле ледяного катка. К залу примыкает библиотека общества. Это одна из богатейших библиотек Мадраса, насчитывающая 60 тысяч книг и 15 тысяч древних и старинных рукописей. Многие из них написаны на пальмовых листьях. Среди этих рукописей находится 1000 редчайших тамильских манускриптов. От главного здания узкая тенистая уличка ведет к отделу публикаций. Здесь на полках его магазина вы обнаруживаете публикации древних источников самых различных стран и народов, книги Блаватской, Олкотта, Безант и других деятелей общества. Работы чисто религиозного содержания стоят вперемежку с различного рода оккультными исследованиями. Здесь вам могут продать открытки с портретами основателей общества, отчеты о его деятельности, буклеты.