Годы и войны. Записки командарма. 1941—1945

Первая — в исходном районе города Вормдитт, во главе с генерал-лейтенантом П. П. Собенниковым. Ей была поставлена задача — обеспечить погрузку и отправку железнодорожных эшелонов, гужевых колонн и донесений в штаб 3-го Белорусского фронта.

Вторая группа — во главе с начальником оперативного отдела штаба армии полковником В. Ф. Грузенбергом — в конечном пункте городе Целинциг, с задачей производить рекогносцировку и распределение районов между соединениями, встречать эшелоны и колонны, размещать их в намеченных районах и доносить о прибытии в штаб 1-го Белорусского фронта.

Третья группа — на середине маршрута, в городе Быдгощ. Ее составлял штаб армии во главе с начальником штаба генерал-лейтенантом М. В. Ивашечкиным, который оставлял комендантов на мостах и других пунктах на Висле, контролировал переход через реку, держал связь с первой и второй группами.

Большую помощь в поддержании связи с колоннами и группами на маршрутах оказали самолеты По-2.

Прежде чем уйти из подчинения 3-го Белорусского фронта, я испросил разрешения у А. М. Василевского приехать к нему. В одну из ночей я нашел его в небольшом имении, расположенном в 12–15 километрах от Кенигсберга и в 8 километрах от противника. Маршал Советского Союза А. М. Василевский, как всегда вежливый, обходительный, дал мне ряд советов, попросил меня с ним пообедать, где он поблагодарил за службу, и на прощание, обняв, пожелал успеха в предстоящей операции.

Преодолев 550 километров по тылам 2-го и 1-го Белорусских фронтов, мы были поражены тем, что не видели разрушенных сел и деревень, встречали разрушения лишь в больших городах. Мы вспоминали наше наступление в Восточной Пруссии, где с трудом можно было найти неразрушенный дом и приходилось изобретать особые хитрости, чтобы захватить целые городки и города.

По прибытии, как и надеялись, мы получили пополнение, хотя и небольшое. Произвели разбор сражения за Восточную Пруссию и дали указания на предстоящую операцию. Там же вручены были награды большому числу генералов, офицеров, сержантов и солдат, объявлены указы Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза ряду воинов 3-й армии, в том числе и мне.

Я прибыл к командующему 1-м Белорусским фронтом маршалу Г. К. Жукову, доложил о степени сосредоточения армии. Маршал сообщил мне: начало наступления на Берлин назначено задолго до рассвета при ослеплении противника 145 прожекторами. С плацдарма в 24 километрах по фронту будут наступать четыре общевойсковые и две танковые армии. Рассказал, какими мерами отвлекали и будут отвлекать внимание противника от берлинского направления и от нашей подготовки на кюстринском плацдарме. Берлин будет захвачен на пятый день, а на Эльбу 1-й Белорусский фронт выйдет 26 апреля. На километр фронта сосредоточивается 270 орудий и минометов и более 30 танков.

Я высказал опасение, что ночное наступление при таких плотностях боевых порядков неизбежно приведет к перемешиванию соединений и частей: как потом наступать днем? И зачем ночь превращать в день — не лучше ли обождать рассвета? Я подумал еще, хотя этого и не сказал, что боевые порядки на плацдарме излишне уплотнены — это приведет к лишним потерям. Нецелесообразно брать Берлин штурмом, лучше блокировать его и выходить на Эльбу. Сомневался, что овладеем Берлином на пятый день, если он будет обороняться, и был уверен, что никакими мерами нельзя заставить противника думать, будто мы отказались от нанесения основного удара с кюстринского плацдарма…

В разговоре по затронутым вопросам командующий фронтом остался при своем мнении, однако, как известно, наступление началось не в 2 часа, как намечалось, а в 6 часов 30 минут.

Войска фронта, выйдя к рекам Одеру и Нейсе и захватив плацдармы, готовились к Берлинской операции. К 15 апреля, когда наша армия (за исключением некоторых тыловых частей, шедших своим ходом) сосредоточилась во втором эшелоне 1-го Белорусского фронта, подготовка к наступлению уже была закончена. В это время две наши дивизии были поставлены в оборону перед плацдармом, который противник занимал на восточном берегу Одера, против города Франкфурт-на-Одере.

Не было сомнения в том, что немецкое командование ожидает нашего наступления со дня на день. Оно успело создать мощную оборону на реках Одере, Нейсе, перед кюстринским плацдармом. Это был глубокий оборонительный район с промежуточными рубежами и отсечными позициями. Особенно сильной была оборона перед кюстринским плацдармом, на Зееловских высотах, гребень которых находился в 4–5 километрах от нашего переднего края, и противник оттуда просматривал весь плацдарм. Против англо-американцев, между Берлином и Эльбой, немцы не создавали оборонительных рубежей…