Гоголь и среда пребывания

8 июля н. ст. 1843 г. Гоголь писал Н. М. Языкову: «…Займись чтением церковных книг. Это чтение покажется тебе трудно и утомительно (если сразу), примись за него, как рыбак, с карандашом в руке, читай скоро и бегло и останавливайся только там, где поразит тебя величавое, нежданное слово или оборот, записывай и отмечай их себе в материал. Клянусь, это будет дверью на ту великую дорогу, на которую ты выдешь! Лира твоя наберется там неслыханных миром звуков и, может быть, тронет те струны, для которых она дана тебе Богом».

В кн.: Гоголь Н. В. Собр. соч. в 9 т. М., 1994. С. 826. Примечания комментаторов В. А. Воропаева и И. А. Виноградова в их разделе «Выписки из творений Святых отцов».

В свою очередь Языков Николай Михайлович (1803–1846 (47) 27 февраля 1844 г. в письме Гоголю рекомендует ему прочесть сочинения Филарета (Василия Михайловича Дроздова в миру).

В кн.: Соколов Б. В. Н. В. Гоголь. Энциклопедия. М., 2007. С. 601.

Существенное значение для определения круга чтения Гоголя имеет «Реестр книгам, отправленным из Москвы в Рим Гоголю 1841 года июля 11 дня» М. П. Погодиным. Первая половина книг была получена в Риме в январе 1842 г., вторая – в январе 1843. Приводим первый раздел реестра:

Реестр I. (Книги духовного содержания)[14].

18. Начертание церковно-библе<йской> ист<ории>. <Филарета (Дроздова).> СПб., 1819.

19. Записки на Книгу Бытия <Филарета (Дроздова).> СПб., 1819. 3 экземпляра.

26. Разговоры между испытующ<им> и уверен<ным>. <Филарета.>. М., 1833.

39. Беседы к глаголем<ому> старообрядц<у>. <Филарета.>. М., 1835.

А также

22. Добротолюбие. М., 1840. 4 экз.

12. Псалтирь, с русским переводом.

50. Слова, речи и житие Препод<обного> Сергия. Филарета. М., 1835.

51. Поучительные слова Филарета. СПб., 1821.

52. Беседа при посещении Свято-Троицкой единоверческой церкви <Филарета.>. М., 1840.

Гоголь Н. В. Собр. соч. в 9 т. М., 1994. Т. 8. С. 804, 805.

Глава 3 Воспоминания Оптинского старца Амвросия о старце Макарии

Бывая в Оптиной пустыни в 1851–1852 годах, Гоголь общался с высокодуховным старцем иеромонахом Макарием. Воспоминания о нем мы находим в книге «Жизнеописание Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия»[15].

Отец Макарий был наставником и духовным руководителем старца Амвросия.

О. Макарий был письмоводителем у Оптинского старца Льва, который скончался 11 октября 1841 г. После него в Оптиной пустыни оставался другой старец с высокими духовными дарованиями – скитоначальник о. Макарий. Амвросий стал келейником (служителем. – Н. Б.) о. Макария и был им четыре года, с осени 1841 до 2 января 1846. В 1842 г. о. Александр был пострижен в мантию и стал наречен Амвросием. Он всей душой привязался к старцу Макарию.

Ниже приводим воспоминания старца Амвросия.

Амвросий ежедневно ходил к старцу Макарию, когда дозволяло здоровье, и здесь, во-первых, усердно помогал Старцу в обширной переписке с искавшими от последнего пользы духовной; а, во-вторых, вместе с другими занимался приготовлением к изданию святоотеческих и других душеполезных книг, каковых до кончины Старца Макария было шестнадцать изданиий. В особенности он деятельно помогал Старцу в переложении Лествицы с древнеславянского, во многих местах темного наречия, на упрощенный, удобопонятный новославянский язык. И так как печатание славянской Лествицы зависит непосредственно от Св. Синода, то Оптинские Старцы и передали туда этот труд, не ища от сего издания собственных выгод, а единственно имея в виду духовную пользу любителей назидаться чтением книг отеческих. (Передавал о сем покойный скитский иеромонах Климент Зедергольм). Амвросий не имел хорошего знания древних языков <…> Но он имел то достоинство, что, перечитавши с особенным вниманием, под руководством мудрого Старца Макария, все известные в то время творения отцов подвижников, он мог правильно понимать смысл этих творений, имея в пособии к этому собственный опыт жизни[16].

А, кроме того, Амвросий прекрасно понимал славянский язык и очень любил его.

Можно думать, что эти книжные занятия имели для о. Амвросия и весьма важное воспитательное значение в жизни духовной.

Один из участников этих занятий, между прочим, пишет: «Как щедро были награждены мы за малые труды наши!

Кто из внимающих себе не отдал бы нескольких лет жизни, чтобы слышать то, что слышали уши наши: это объяснения Старца Макария, на такие места писаний отеческих, о которых, не будь этих занятий, никто из нас не посмел бы и вопросить его; а если бы и дерзнул на сие, то несомненно бы получил смиренный ответ: «Я не знаю сего, это не моей меры; может быть, ты достиг ее, а я знаю лишь: даруй ми Господи зрети мои прегрешения! Очисти сердце, тогда и поймешь»[17].