Golden Age (СИ)

- Тебя может терзать все, что угодно. Ты можешь испытывать к зиме те чувства, какие тебе угодно. Но если ты король Нарнии, а не вредный упрямец, то засунешь свои претензии поглубже и сделаешь то, что должен, а именно подаришь своим подданным счастье! Завтра утром ты придешь в срок и будешь участвовать в официальной части церемонии! Тебе ясно?

- Да я… – слабо воспротивился Эдмунд. Питер прищурился и подтянул брата к себе поближе. Тому пришлось встать на носки, чтобы вовсе не повиснуть в воздухе – Верховный король по-прежнему превосходил его в росте.

- Я спросил, тебе ясно? – повторил он свой вопрос. Эдмунд поджал губы и вырвался. Гордо тряхнул головой и ушел, хлопнув дверью.

Сьюзен со вздохом проводила его взглядом. Конечно, хорошо, что младший брат начал постепенно оживать – время лечило его хоть и медленней, чем бальзам Люси, но верно. Девочка удержала сестру, которая хотела кинуться за младшим королем, чтобы успокоить его, и посмотрела на сердитого Питера.

- Молодец, - язвительно произнесла она. – Теперь он точно не явится. Вот нарнийцы обрадуются, увидев своих правителей не в полном составе.

- Он придет, - буркнул Питер раздраженно, но уверенно. – Иногда Эду нужно ставить голову на место. Профилактический пинок никогда не будет лишним.

Сьюзен только головой покачала. Ей не верилось, что гордый, независимый Эдмунд потерпит такое отношение к себе. Прежде он никогда не слушался, а если старший брат и пытался указывать или же принудить его к чему-то, то ситуация лишь ухудшалась. Королева заранее смирилась с тем, что Суэр-Гуин пройдет не так гладко, как хотелось бы, и репутация младшего короля будет окончательно испорчена, однако рано утром ее ждал сюрприз. Оказывается, изменения, коим они подверглись почти за год правления, были очень и очень глубокими. Когда за две минуты до начала церемонии в тронный зал зашел Эдмунд и, процедив, что большего, чем официальная часть, от него ждать не стоит, занял свое место, Питер выразительно посмотрел на сестру. Сьюзен узнала свой собственный снисходительный взгляд, гласящий: «Что я говорил?», и в ответ наморщила нос. Передразнивать ее излюбленный жест было со стороны Питера не очень по-королевски. Такое мальчишечье поведение не соответствовало его статусу, но его это, видимо, не очень волновало.

Первая половина дня прошла успешно. Эдмунд, очевидно, решил доказать брату свою состоятельность как правителя и вел себя безупречно. Однако когда закончился официоз и Сьюзен собралась с Люси в лес, младший король как в воду канул. Искать его девочки не стали – когда он хотел, то становился поистине неуловимым. Им и без того было чем заняться: в компании с нарнийцами они развешивали на ветвях деревьев гроздья рябины. Точно рубины, светились они на фоне чистого снега, и птицы склевывали яркие ягоды – таким образом жители Нарнии возвращали зиме часть ее даров, чтобы не быть неблагодарными. После они отправились на поиски первого родника, очнувшегося ото сна. Считалось, что на дне проснувшегося ручья растет удивительный цветок, и тому, кто его отыщет, встретится на пути большая и светлая любовь. И тем пламенней и жарче она будет, чем более насыщенного оттенка лепестки у «водяной» розы. С пылом и азартом взялись фавны и любвеобильные сатиры за поиски. Разбрелись они по всему лесу, и охотников до волшебного цветка было несколько сотен. К Кэр-Паравалю, стоящему на самом краю моря, стянулось множество нарнийцев с далеких земель, чтобы вместе встретить чарующую, первую за сто лет настоящую весну.

Этот день был полон древней, ни с чем не сравнимой магии. Кажется, даже Сьюзен, довольно критичная, начала ощущать едва заметный аромат в воздухе. Что говорить о Люси, которая подгоняла всех своим энтузиазмом и задором! Приятная, легкая свежесть наполнила лес, словно кто-то невидимый прошелся по чаще, оставив за собой нежный шлейф, от которого быстрее бьется сердце. Постепенно лес наполнялся голосами дриад, что просыпались как раз в этот замечательный праздник. Еще сонные, забавно зевающие, они терли глаза и, немного придя в себя, присоединялись к гуляющим. Часы пролетали незаметно – королевы кормили птиц на обрыве, и те щебетали, усаживаясь прямо на руки и щекоча их своими перьями. Удивительно, но еще до наступления тепла дриады обнаружили крохотное гнездо с яйцами – кентавры сказали, что это хороший знак. Стоило осторожно вынести сплетенные веточки на солнечный свет, исцеляющий и нежный, как скорлупа треснула и раздался тихий писк. То родилась новая жизнь, точно сама Нарния возрождалась из долгого забытья, и жители ее встретили юных птенцов тихими радостными возгласами, чтобы не испугать малышей. Их родители спокойно сидели на плечах у Люси, которая едва не светилась от счастья, держа в руках гнездо. Сьюзен великодушно решила порадовать сестру, но осторожно поддерживала ее руки, чтобы те от волнения не уронили птенцов на землю.