Голод Рехи

Рехи шел вперед, со злостью тараща глаза на красный огонек. Больше эльф ни на что не годился. Вышвырнули из утробы однажды, и теперь он брел молча вперед, стремясь к этому призрачному свету, вслушиваясь в сны прошлого. Его создали как орудие, как наследника бесполезной силы. Хорошо же поиграли семарглы с судьбами миров, как Ларт играл в своей деревне. Но все они расплачивались за свое высокомерие.

Ларт… Ларт… Отчего же вместо ощущения свободы сердце сковывала гнетущая пустота? Голод прошел, а ощущение себя преданным не проходило. Его предали, и он теперь предал – в тот самый миг, когда впился зубами в шею. Не стоило. Лучше бы бросил в гуще сражения… Лучше бы… Лучше бы вообще не бросал!

Рехи сжал кулаки, не позволяя себе обернуться. Все как в начале пути. Он снова сбежал, хотя имел возможность остаться, поступить иначе. Но теперь Ларт ни за что не простил бы нападения. Оставалось только уходить все дальше, убеждать себя, что Ларт – это случайная встреча. Рехи брел долго, по крайней мере, так ему показалось.

Высокие горы все еще были далеко. Они пронзили пиками свод и намотали на себя облака, как дымящиеся вываленные потроха на острие меча. К ним и пролегал нелегкий путь, а за спиной оставалась сброшенная кожа. Ящеры линяют, скидывают чешую, вот и Рехи сбрасывал и сбрасывал с себя кожу, меняя цвета и маски. Он считал, что с Лартом только играет роль, чтобы выжить. Но то ли маска приросла к лицу, то ли вовсе не роль он играл.

«Ларт… Нет, я не могу вернуться, – судорожно подумал Рехи к вечеру суматошного страшного дня. – Нет! Я должен вернуться!»

И так эта мысль крутилась в голове, принимая разные формы, пронзала грудь, а сладостный вкус на языке оседал горечью. Тем временем под ногами все больше дрожал песок. И отнюдь не от ветра. Откуда-то вновь доносился отдаленный запах серы. Рехи вскинулся и вспомнил о своих смутных предчувствиях.

Восстание заставило забыть о них на время, но беспощадная неживая природа не ждет живых существ. По равнине разнесся утробный рев, который не перекрыл бы рык самого крупного ящера. Стонала сама земля, шевелилась под ногами и дрожала, металась, словно больной в бреду. Рехи с ужасом застыл на месте, посчитав, что сейчас твердь разверзнется под ним и утащит во тьму недр. Так и надо трусам и предателям! Так и надо!

Но вместо того издалека донесся приглушенный хлопок, который вскоре превратился в нескончаемо страшный рев. Заложило уши, воздух резко потеплел, а потом и вовсе раскалился. И на горизонте заалело столпом страшное марево из дыма и огня. Но оно не было пожарищем.

О нет! Это из-под земли вырвался древний огонь! Как гнев самого Двенадцатого Проклятого, ведь Рехи столь усердно призывал его на головы полукровкам. И огонь пришел. Он набухал сизой шапкой, разбрасывая снопы искр и камни. Он распускался, как цветы в саду короля из прошлого. Но это был страшный цветок умирающего мира, нарыв, вестник конца.

Сперва Рехи с благоговейным ужасом рассматривал лик хаоса, но вскоре осознал, что огонь из недр выплеснулся в той же стороне, где находилась злополучная деревня. А недалеко от нее лежал на песке ее предводитель…

– Ларт! – истошно завопил Рехи и кинулся в разверзшуюся бездну, глотая раскаленный воздух, сбивая ноги, поминутно падая и поднимаясь. Это все отодвигалось на дальний край сознания, становилось неважным, ведь там оставался Ларт.

Часть III Исход

Путь обреченных

Пепел залеплял глаза, набивался в ноздри. Вокруг гудела земля, пенилось и бугрилось кроваво-оранжевое облако на горизонте, грохотали далекие горные обвалы. Мертвые камни в одночасье ожили, засуетились, закружились, и в этом хаосе не находилось места существам из плоти и крови. Но Рехи упрямо двигался вперед, слепо натыкался на валуны и катился кубарем, подворачивая ноги. Сбежать бы, кинуться подальше от этой катастрофы, так нет же…

«Он это заслужил! Заслужил все это!» – убеждал себя Рехи, но продолжал обшаривать пустошь и безрезультатно прислушиваться. Только найти кого-то в такой круговерти уже все равно не удалось бы.

От деревни полукровок осталась рваная рана на теле пустыни – там все превратилось в море огня и лавы. Скалы разъехались в стороны, словно рассеченная плоть. И меж ними хлестал бесконечный ослепляющий огонь. Рехи рукой заслонял глаза, привыкшие к кромешной ночи, но все равно под веками бились разноцветные блики.

«Я один… снова совсем один. И снова предал», – понял Рехи, поводя плечами, будто стряхивая что-то липкое. Ларт взял его в плен, мучил, ломал, заставлял совершать ужасные вещи. Но в итоге они оказались заодно, они сбежали. А в решающий момент не хватило ума и воли потащить его дальше за собой. Да хоть связанным, в конце концов! Лишь бы живым. А теперь, наверное, уже и кости сгорели.