Голод Рехи (СИ)

— Вроде недоверы, недорелигии. Безделушка, словом, — ответил вкрадчиво Ларт и как будто дополнительно принизил любые заслуги. Рехи снова замолчал, сжимая кулаки. Вновь ему хотелось крепко ударить по лицу предводителя, может, даже проехаться его гладкими острыми скулами по углям. Но нахлынувшую злость перебило удивление очередного открытия:

— Эй, Ларт, я тут погулял по деревне… И не заметил, знаешь… Ну святилищ каких-нибудь. Во что вы верите?

Обычно и у людоедов, и у прошлых людей из снов виднелись в том или ином виде схематичные изображения каких-то высших сил. Кто-то еще сохранял воспоминания о Двенадцатом, кто-то придумывал нечто новое.

— А ты во что-то верил? — поинтересовался Ларт.

— Не знаю. В призраков, в духов предков всяких, — пожал плечами Рехи. — А старики говорили, что раньше верили в Двенадцатого Проклятого.

— Да, мы тоже верили в него когда-то, — кивнул Ларт, и с отвращением скривился: — Но потом поняли: все ложь! Все обман! Каждый из нас, полукровок, молил о милости, но получал только удары судьбы. — Голос его приобретал взволнованный оттенок. — Ты видел нас, эльф. Я собирал их со всей пустоши, здесь каждый расскажет тебе историю своей боли.

— Как Телла?

— Да, как Телла! Большинство были рабами, чьими-то игрушками. И девушки, и парни, — упрямо кивнул Ларт, будто вел никому не видимою борьбу. — Поэтому мы поняли, что наши молитвы не доходят до цели. Если бы кто-то следил за нами, то не допустил бы такого. Так что… Вечный пир. Мы верим в вечный пир после смерти. Вот и все! Так легче. В предков мы не можем верить, у нас их нет. Мы — ошибки. Мы все, почти каждый — плод насилия, предмет для издевательств. Урод, выродок. Но вот мы здесь! И мы доказали свое право на существование. Вот моя вера. Я верю в свою деревню.

— Но ты не думал, что Двенадцатый может все еще быть там, в Разрушенной Цитадели.

Рехи невольно пытался вывести все к той же теме, которая уже давно мучила его. Он все еще надеялся вымолить по-хорошему право идти дальше, потому что не представлял, как преодолеть барьер из бродящих за забором ящеров. Их он боялся с детства, наверное, больше всех людоедов и песчаных бурь. А с тех пор, как они сожрали всю его деревню, страх еще глубже влился под кожу.

— Даже если так — это не важно, — пожал плечами Ларт.

— Но я шел проверить, — Рехи приблизился, заглядывая в глаза предводителя. — Ларт… Отпусти меня!

Но собеседник опять лишь насмехался, принимаясь бить молотом по новому перекованному мечу:

— Нет, эльф. Моя вера — эта деревня, я ее создал, я установил здесь свои порядки. И твоя загадочная сила нужна нам. Ты останешься.

— Значит, я пленник?

— Нет, — мягко отозвался Ларт. — Разве похоже? Ты присоединился к нам, вот и все. Ты мне нравишься, эльф. Ты смышленый. Тебе незачем пропадать у Разрушенной Цитадели. Что там можно найти, кроме смерти? — Он говорил убедительно и даже немного виновато. — Ну… что еще заставит тебя остаться с нами? Вот тебе нравится Телла?

— Вроде да.

— Твоя будет, если я прикажу, — вкрадчиво бросил Ларт.

— Я бы лучше узнал, что она скажет, — недовольно встрепенулся Рехи, вновь отходя подальше от жара, как будто теряясь в сумерках шатра.

— Она будет не против, — отмахнулся Ларт. — Многого натерпелась. Если станет твоей навсегда, то вернее нее не найдешь. Останешься в деревне, родит тебе сына, воина. Уже человека лишь на треть! Полуполуэльфа. Я б посмотрел на такого.

Похоже, он по-настоящему радел за свою деревню. Каждое слово, касающееся возможного будущего поселения, рисовало на лице предводителя мечтательное выражение.

— Не хочу разочаровывать ее. И тебя. Но я все-таки скоро уйду. Если, конечно, я все-таки не пленник.

Но Ларт развеял робкую надежду:

— Из деревни уходят только в страну мертвых.

— Я почти туда и иду, — с мрачным торжеством отозвался Рехи, гордо вскинув голову, а потом устало вздохнул. — К тому же у меня есть одна… девушка. Которая сбежала.

Он не желал ни о чем рассказывать поначалу, но теперь отчего-то верил, что сумеет договориться с Лартом, как-то объяснить ему, что редкая непонятная сила требует ответов о своей природе. Да и возлюбленная где-то затерялась в своем пути в никуда.

— Плохо же ты ее держал! — только небрежно возразил Ларт. Конечно, от него-то никому не удавалось уйти. Чуть нарушали приказ, становились едой ящера.

— Ее не удержишь, — воодушевленно протянул Рехи, вспоминая — Она — ураган. Пошла искать Последний Бастион.

Тут Ларт резко переменился в лице, гримаса улыбки покинула его, уступив место болезненной сосредоточенности. Синие глаза забегали по углам, точно из темноты наползали враждебные тени.

— Она точно у тебя не сумасшедшая? — коротко бросил предводитель.

— Наверное, раз ищет миф, — посетовал Рехи.

— Нет-нет! Последний Бастион — это не миф! — воскликнул Ларт, приближаясь в Рехи, и лихорадочной скороговоркой продолжил: — Он находится прямо за этими горами. На нас оттуда однажды напали. Кровопролитная битва была.