Голодные кости (СИ)

Улицы были пусты — все жители трудились в полях. Сора подъехала к ближнему дому, слезла с лошади и только собралась стучать, как дверь отворилась.

— Госпожа, — Мацуши, вышедший на порог, упал на колени. — Госпожа, добро пожаловать!

— Встань, — растерялась Сора.

Она редко выезжала с отцом в принадлежащие клану деревни, однако не помнила, чтобы кто-то падал на колени перед Ичиго Моримото. Такого удостаивался лишь сам император.

Мацуши споро поднялся, комкая в руках какую-то тряпку.

— Войдете, госпожа? — заискивающе предложил он. — Мой дом слишком скромен для вас, но это солнце…

Сверху крыши действительно обжигали яркие солнечные лучи, хотя над поместьем по-прежнему висели крупные серые тучи. Сора отрицательно покачала головой — ей нравилось ощущение солнца на собственной коже.

— Благодарю, Мацуши. Поговорим здесь.

Сора знала, что эта вольность дорого обойдется белизне ее лица — но сейчас это самоуправство, похожее на маленький бунт против всех правил, что вдалбливали в ее голову, радовала душу.

Мацуши закивал.

— Конечно, как будет угодно вам, госпожа.

— Мне нужны девушки, — прямо объявила Сора, не став затягивать. — Несколько крепких работниц в поместье. Подойдут и те, что были в прошлый раз.

— Госпожа…

Мацуши сглотнул.

— Понимаете…

Его загорелая кожа посерела от страха. Сора с возрастающим удивлением наблюдала за переменами, которые творились с Мацуши — прежде бойкий, лучезарный, он вдруг стал походить на измученного раба.

— Что такое? Говори, — приободрила его Сора.

— В прошлый раз мы послушались вас. Пришли в дом, как было сказано. И некоторые даже… Работали там, но потом, — Мацуши стал заикаться, — господин велел нам уйти. Он был крайне зол.

— Зол?

— Да, госпожа. Он сказал, что нам не стоило приходить. Добавил, что мы должны слушать только его.

Руки Мацуши суетливо мяли тряпку, взгляд бегал из стороны в сторону.

— Господина сейчас нет в поместье. Делами занимаюсь я, — отчеканила Сора.

Неслыханная наглость — ставить под сомнения решения законной жены касаемо домашнего хозяйства. Сора знала, что должна подчиняться мужу во всех вопросах, но то, что касалось быта… Она нахмурилась.

— Я и только я, — повторила Сора. — Решаю, кто будет работать в доме. Поэтому, Мацуши, собери тех же девушек и приведи обратно. И сам тоже приходи.

Видя его испуг, она мягко заметила:

— Обещаю, вам ничего не будет за нарушение приказа господина. Я об этом позабочусь.

Мужчина мелко закивал. Казалось, он хотел сказать что-то еще, но не решался.

Сора вздохнула.

— Говори, что не так.

— Понимаете, — зачастил Мацуши. — Девушки тоже не особо хотят… Работать в поместье.

— Почему? Работа не тяжелая, — удивилась Сора.

Прислуживать в доме — мечта всех деревенских жителей. Нет ни палящего солнца, ни ветра, ни жалящих насекомых.

— Им не по себе там, — выдавил Мацуши. — Болтают всякое…

— Что?

— Разные глупости, госпожа.

— Пересказывай, — велела Сора.

«Не глупости это вовсе», — с досадой подумала она. — «А самая настоящая правда. Поместье населяет нечистая сила, призраки, духи… Зло».

— Кто-то из девушек видел женщину в саду, а потом она пропала. Еще, — набравшись смелости, заговорил Мацуши. — Ночью кто-то пробрался в спальню и пытался задушить Аи. Бедняжка еле отбилась. Устроила истерику…

— Когда это произошло?

— На второй день, госпожа.

Тогда Сора уже лежала в постели, отравленная ядом. Ее мучили кошмары и болезнь, грызущая тело изнутри.

Пальцы сами потянулись к браслету, огладили камень. Идея, нелепая и безумная, посетила голову — если нефрит помог ей, стало быть, мог помочь и другим? Но откуда у бедных деревенских жителей возьмутся украшения с благородным камнем…

— Пусть приходят, — повторила Сора. — И не о чем не беспокоятся. Так и передай: госпожа сказала, что их никто не посмеет тронуть.

Мацуши низко поклонился.

— Долгих лет вам, госпожа, — пробормотал он уже в спину уходящей Соре.

Не особо заботясь о правилах приличия, она задрала подол кимоно, что само по себе уже было величайшим проступком, залезла на Чикару и выпрямилась, обозревая окрестности.

Мацуши все еще стоял, склонив голову и прижав руки в груди. Вдалеке, на зеленых полях темнели крохотные точки — местные защищали от вредителей свое главное сокровище: ростки риса.

«Эти люди не заслужили жить в страхе», — Сора направила лошадь в сторону поместья. — «Жить, опасаясь зайти в лес, хоронить своих близких».

Пусть судьба к ней немилостива, пусть муж сторонился ее, пусть поместье и лес за ним скрывало тайные, мрачные секреты — Сора готова принять все, что отмерено. Люди, что жили здесь, отныне находились на ее попечении.

«Женщина и природа — две союзницы. Только они способны украсить собою все вокруг: как отнять, так и одарить», — учила Айко.

Погладив Чикару по густой гриве, Сора помчалась в свой дом.

Глава 12