Голос ангельских труб

– Облом, – сказал с сожалением Грег. – Можно подождать, пока он вернется.

– Грег, где моя машина? – невпопад спросил Шибаев.

– Около дома, я перегнал. Хочешь взять?

– Если ты не против.

– Я же сказал. Тачка твоя. Снова на Манхэттен? На встречу одноклассников?

– Не знаю пока, – ответил Шибаев. – Слушай, – сказал он через минуту, – а этот доктор Горбань, который оперировал девочку Ирины, может, его навестим? Где его заведение?

– Ты думаешь? – поразился Грег. – Тут недалеко. Поликлиника «Орион». У него там офис. Принимает два раза в неделю. Детская онкология. Зачем?

– Откуда ты знаешь?

– Ну, поинтересовался на всякий случай. Попросил Миту узнать у Арика. Тот сказал, что Горбань – классный специалист, но как человек – дрянь. Он ему не подал бы руки. Этот придурок никому руки не подает. Не завидую Митке. Правда, она с ним особенно не церемонится.

– Что так?

– Не обращает внимания на его вы… выбрыки.

– Я об Арике. Почему не подал бы руки?

– Тут у нас был недавно скандал со страховками, и Горбань вроде бы замешан. Страховые компании дерут три шкуры, но и врачи не теряются. Круговая порука. Что ты хочешь узнать?

– Черт его знает, хоть посмотрю на него, – ответил Шибаев. – Я все думаю об Ирине – несчастная она все-таки баба. Живет на автопилоте. Видел я таких… Свихнется окончательно в конце концов.

– Красивая женщина, – сказал Грег мечтательно. – Мне всегда нравились рыжие. С ними не соскучишься, темперамент просто зашкаливает. И хотя мне нравятся нежные и кроткие… Значит, на прием к доктору Горбаню? – перебил он себя. – А потом вернемся поговорить с Рудиком, лады?

Лечебный центр «Орион» оказался небольшим двухэтажным домом. Слева от двери помещалась синяя стеклянная доска, на ней серебром были написаны имена врачей. По-русски. Доктор Горбань среди них не значился.

– Пошли, – сказал Грег, нажимая кнопку селектора.

– Я вас слушаю, – отозвался замогильный женский, кажется, голос.

– К доктору Горбаню, – прокричал Грег.

– У вас эпойнтмент?[29] – спросил голос. – Как фамилия?

– Мы записаться, – ответил Грег. – Проезжали мимо.

– Уже поздно, вы лучше позвоните завтра.

– Завтра мы не можем, – сказал Грег. – Давайте лучше сегодня. Вам не видно, а у меня для вас большой букет красных роз.

– Мне видно, и никакого букета у вас нет, – ответила женщина. – Врать нехорошо.

Над головой у них зажужжало, дверь открылась, и они вошли. Небольшой предбанник и холл, напоминающий зрительный зал, – стойка регистратуры и несколько рядов белых пластмассовых кресел. За стойкой сильно накрашенная молодая женщина в обтягивающей голубой блузке.

– Спасибо, – просиял Грег, угнездившись локтями на широком прилавке и прочно зависая над дамой. – Цветы за мной. Честное слово! А когда вы заканчиваете? Можем подкинуть домой.

– Меня муж заберет, – ответила она.

– Не может быть! – вскричал трагически Грег. – Почему красивые женщины всегда замужем?

– Мы сепарейтид[30], – сообщила красавица, поправляя волосы.

– А доктор Горбань еще на месте? – перешел к делу Грег.

– На месте, но прием окончен, – голос женщины стал профессионально-деловитым. – Могу записать вас на… – Регистраторша стала листать гроссбух, водя пальцем по строчкам.

Шибаев, оставив Грега, создающего дымовую завесу, двинулся по узкому длинному коридору. На третьей двери слева он увидел листок бумаги с неровно выведенным от руки – «др Горбань, 4–6 вторник и пятница».

Шибаев, не постучавшись, толкнул дверь. Человек, сидевший за столом, оторвался от книги и вопросительно взглянул на Шибаева. Был это мужчина лет пятидесяти, лысый, круглый, с седой аккуратной бородкой. С большим пигментным пятном на макушке. В белой рубашке и черной бабочке. По-домашнему без пиджака. Выпуклые черные глаза неясно угадывались за толстыми линзами в золотой оправе. Он смотрел на Шибаева через стол, заложив пальцем книгу.

– Добрый вечер, – сказал Саша, подходя ближе и усаживаясь на стул перед доктором Горбанем.

– Я уже закончил, – сообщил тот неожиданно тонким голосом. – Жду машину. Кто вы?

– Родственник, – ответил Шибаев.

– Чей? – доктор Горбань нагнул голову, словно собираясь бодаться. Смотрел на Шибаева поверх очков.

– Одного вашего пациента. Вернее, пациентки. Яковлевой Виктории.

– Яковлевой Виктории? – задумался доктор Горбань. – Не припоминаю. А что с ней? – Он говорил с легким акцентом – слишком жестко выговаривал шипящие.

– Девочка умерла после операции по пересадке костного мозга год назад, – сказал Шибаев. – Операцию делали вы.

– Ну и что?

– Меня интересует, что случилось с девочкой?..

– Знаете, уважаемый, я делаю до двухсот операций в год да еще амбулаторный прием. Я не могу помнить каждый случай.

– У вас должны быть архивы. Это можно проверить?

– Это конфиденциальная информация. Вы кто – отец?

– Родственник.

– Если вас что-то интересует, сделайте официальный запрос, – доктор помолчал, рассматривая Шибаева. – Потом спросил: – Как вы сказали, зовут ребенка?

– Виктория Яковлева.