Голос из прошлого

– Мы не можем сидеть здесь всю ночь! Нужно идти пешком, – бесновалась Кэт, когда они вернулись в машину. Остатки тепла испарились в ночь, поэтому внутри царили холод и сырость.

– У тебя сломаны ребра! Куда мы пойдем!

– Ты можешь сидеть тут до Второго пришествия, а я ухожу, – с этими словами Кэт взяла фонарик и вылезла из машины, оглушительно хлопнув дверью. Киру не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ней.

Кирилл думал, что больше, чем он промок, промокнуть уже невозможно, но он ошибался. Казалось, что дождь просочился внутрь него, до самых костей. И теперь кости вместе с мышцами потихоньку таяли, как сахар в теплом чае. Иначе как можно объяснить нахлынувшую вдруг слабость.

Кэт, поначалу бодро шагавшая впереди благодаря всплеску адреналина, шла все медленнее и медленнее. Наконец, она остановилась.

– Не могу больше, – слабо выдохнула она и упала без сознания.

Кирилл бросился к жене, поскользнулся в грязи и рухнул рядом с ней.

– Катя, Катя, очнись! – хлопал он ее по щекам, перемазанным грязью. Но девушка только слабо стонала.

Кое-как выпрямившись с женой на руках, Кир побрел вперед. Ноги его то и дело скользили по размокшей глине. Фонарик, перепачканный липкой грязью, почти не давал света. Через некоторое время Катя пришла в себя и предприняла слабую попытку высвободиться, но Кир прижал ее к себе и буркнул, чтобы она сидела тихо и не мешала ему.

Дождь, ливший сплошной стеной, начал успокаиваться, но холод все равно никуда не делся. Мокрая одежда липла к телу, забирая из вымотанного тела последние крохи тепла и сковывая движения. Уставший и безразличный ко всему, Кир не заметил, как свернул на какую-то заросшую травой тропинку.

– Кирилл, впереди что-то есть, – прошептала Кэт на ухо мужу.

Мужчина остановился, аккуратно опустил жену на землю и со стоном распрямил спину. Потирая затекшие руки, в нескольких метрах от себя он разглядел какую-то темную громадину. Очищенный от грязи фонарик высветил остов автомобиля, а в нем – скелет.

Кэт, уверенная, что после сегодняшних событий ее ничем не удивить, все равно сдавленно охнула. Медленно они подошли к машине: окна были наглухо закрыты, дверь тоже невозможно было открыть. Луч фонаря скакал по голым костям, белевшим во тьме. «Скелет как скелет, – отрешенно подумал Кир. – Только жилет уж больно знакомый».

– Кирилл, нам нужно что-то сделать с этим, – шепотом проговорила Катя.

– А что мы с этим сделаем? – устало спросил он. – Вот вернемся в отель, сообщим полиции. Пойдем.

– Сейчас, сейчас, – торопливо ответила Катя, доставая телефон. – Только номер сфотографирую…

Но сколько фотографий она ни делала, на всех получалось одно и то же: размытое пятно света с глубокой чернотой по краям. Оставив эту бессмысленную затею, он прошептала:

– Мы скоро вернемся и спасем тебя, обещаю.

Пара снова вернулась на дорогу и побрела вперед в полной тишине. Через некоторое время перед ними забрезжил просвет в деревьях. Собрав последние силы, они ускорили шаг, но через миг поняли, что цели не достигли. Они снова стояли у озера, только на этот раз – у самого замка, откуда несколько часов назад сбежали на машине.

Дождь кончился, ветер очистил небо. На бренный мир с него взирала горделивая полная Луна. Обычно желтая, сегодня она была почти красной. Звезды пугливо перемигивались, словно боясь ее – хозяйку ночного неба.

– Я схожу с ума, этого не может быть, – простонала обессиленная Катя.

– Нужно дождаться утра. Утром все вернется на свои места, все станет нормально, – обнял ее Кир. Он почувствовал неудержимую дрожь в ее теле. – Пойдем внутрь, там хотя бы ветра нет. Тебе нужно отдохнуть.

Главный холл на первом этаже встретил их темнотой, тишиной и дикими необузданными сквозняками. В попытках найти непродуваемый угол, Кирилл снова обшарил первый этаж. И когда надежда на успех уже растаяла, в углу одной из комнат, освещенных Луной, он заметил ступени, ведущие вниз. Кир бегло осветил подземную комнату тусклым светом фонаря: низкий потолок, развалившаяся от старости мебель. Но самое главное – здесь было сухо и не было сквозняков. Он вернулся за Катей и помог ей, почти потерявшей сознание, спуститься вниз по лестнице.

– Сейчас, сейчас, – шептал он, устраивая ее в самом дальнем углу комнаты – подальше от входа.

Вещи были все еще мокрые, но отсутствие ветра сделало свое дело – они не согрелись, но перестали так сильно мерзнуть, как мерзли снаружи под его порывами.

Фонарик скакал по кривым, грубо сложенным стенам, выхватывая из темноты камни, мусор, засохший помет животных, пока не остановился на деревянном сундуке. Он был небольшой – размером со стиральную машину. Но это было дерево, а из дерева можно было развести костер. Ударом камня Кир сбил ветхий, проржавевший, но все еще крепкий замок, и открыл крышку. Сундук был полон какими-то бумага.

– Сейчас мы разведем костер, – бормотал вполголоса Кир, он просто не мог молчать – ему нужно было разговаривать, пусть и с самим собой. Только так отступало в сторону гнетущее, тяжелое чувство безысходности.