Голос крови

– Учитель, пожалуйста, нет… – простонал Валер. Он стал задыхаться.

Встревожившись, Натанаэль обернулся, ища медсестру. Но ее нигде не было.

– Бесполезно искать, дружок. Гражданка Сильви вспомнила, что не закрыла окна. А сегодня ночью разразилась гроза, – спокойно произнес Валентин.

– Но, учитель… сегодня нет никакой грозы.

Удивленный этим замечанием Альсид Валентин внимательно посмотрел на Натанаэля.

– Ах да, правда.

Он опустил шприц в склянку, набрал в него немного темной жидкости. В неясном свете она казалась совсем черной. Затем учитель ухватил руку Валера, а тот слабым голосом умолял его остановиться.

– Валер, – прошептал Альсид. – Ты же знаешь, я хочу помочь.

Чтобы совладать с мальчиком, не требовалось усилий: учитель прижал его к себе, как котенка, и ввел иглу в предплечье. В следующий миг лицо ребенка исказила судорога, он заметался по постели, как рыба, выброшенная на берег.

Валентин спокойно наблюдал, плотом вынул из сумки еще одну склянку, приложил ее к платку и придвинул его к носу мальчика. Тот вздрогнул и без чувств опустился на подушки.

– Хлороформ, – объяснил Валентин, поправляя мокрую прядь на лбу Валера. – Сейчас он спит.

Затем вынул еще один шприц и ввел иглу в руку больного.

Натанаэлю это нравилось всё меньше и меньше.

– Учитель, что ты делаешь?

– Стараюсь помочь.

Валентин вынул из руки мальчика шприц, наполненный кровью, и сразу перелил ее в прозрачную склянку. Затем стер ватой каплю крови, что текла по руке Валера.

Натанаэль заметил: кровь была очень темного цвета, с лиловым оттенком, и при этом удивительно вязкой. Словно деготь. Может быть, она так выглядит из-за слабого освещения? Натанаэль отодвинулся в дальний угол кровати.

Медсестра всё не возвращалась.

– Не думал, что у меня будут свидетели, – спокойно произнес учитель. – Ты не должен был этого видеть.

Натанаэль застыл от ужаса. Он попытался что-то сказать, но Валентин его опередил.

– Дай мне руку, пожалуйста.

– Зачем?

Учитель склонил голову и коротко вздохнул.

– Руку.

Натанаэль не двигался. Валентину пришлось наклониться, чтобы ухватить его за руку. Несмотря на хрупкое телосложение, хватка учителя была стальная.

Натанаэль не успел вымолвить ни слова, как Валентин приложил вату с кровью Валера к его ладони и крепко прижал. Мальчика бросило в холод, затем в жар. В следующую секунду по всему телу разлилась приятная теплота. Голос учителя звучал откуда– то издалека и совсем рядом, как если бы он исходил из головы самого Натанаэля.

– Слушай приказ. Ты должен забыть всё, что видел сегодня вечером. Завтра, когда проснешься, не будешь помнить ни о чём. А сейчас спи.

Он выпустил руку Натанаэля, и она безвольно упала на кровать. Мальчик уснул быстрее, чем голова коснулась подушки. Альсид Валентин аккуратно убрал вату в клеенчатый пакетик. Он сожжет ее позже в камине.

Учитель проверил пульс Валера – сердце у того едва не вырывалось из грудной клетки. В мальчике слишком рано проснулась сила, и тело никак не могло привыкнуть. Переливание крови, взятой у других Братьев, должно было ускорить процесс и завершить трансформацию. Но всё шло не так, как должно. Инъекция была их последней надеждой. Только бы Валер не умер сегодня! Тогда он выздоровеет и обретет полноту власти. Учитель ласково погладил мальчика по щеке и подоткнул одеяло.

– Пожалуйста, Валер, не сдавайся! Ты мне нужен. Ты нужен Парижу.

Он сложил руки перед собой и закрыл глаза, чтобы произнести короткую молитву. Затем поднялся, захлопнул сумку и быстрым шагом вышел из палаты.

Глава 9 Логово Морды-Решетом

Террорист – эксперт в вопросах смерти. Он умеет одно – убивать. Некоторые достигли такого совершенства, что начали уничтожать себя. В этом нет ничего трудного, ничего героического. Подумайте, насколько проще разрушать, чем созидать, насколько проще избавиться от неприятного человека, чем принять его.

Из речи Жака Вилена, 1872

Натанаэль проснулся с ощущением, как будто проспал целый век. Чувствовал он себя превосходно, словно всю ночь провел на мягкой перине. Луч солнца проник в комнату, и в пространстве, заполненном светом, в невидимых потоках воздуха кружили пылинки. Это завораживало.

Натанаэлю всё казалось прекрасным. Жизнь была замечательной. Он будто слышал шум волн, потом где-то зазвучала музыка. Сегодня какой-то праздник? Но вскоре туман рассеялся, и стало понятно, что это совсем не праздник. Снаружи кто-то громко повторял одни и те же слова. Голос был таким пронзительным, что в лазарете дрожали окна. «Кровь помнит всё!»

По металлическим оттенкам в голосе Натанаэль догадался: это воздушный голосомат, звук которого по непонятной причине включили на полную громкость. Натанаэль почувствовал вокруг лихорадочное возбуждение.