Голос крови

Изабеллу прервал звук шагов. Через пару секунд дверь отворилась, и на пороге возник мужчина маленького роста с подносом в руках. На вид ему было лет пятьдесят. Он был словно вылеплен из сырого теста. Его голова и туловище напоминали два колобка, а темные глубоко посаженные глаза были похожи на изюминки.

– Что я вижу! Наш больной проснулся! – воскликнул он, ставя поднос на пол рядом с кроватью.

Натанаэль смотрел на него с изумлением.

Человечек расплылся в улыбке и завис в глубоком поклоне, затем выпрямился и объявил:

– Очень рад познакомиться с вами, господин! Для меня это большая честь. Альсид много говорил мне о вас. И, разумеется, только хорошее. Я доктор Клод Делиль. Для Братьев крови я вроде Гермеса[33]. Езжу по миру, стараюсь найти всех членов нашей большой семьи. Чтобы отыскать нашу дорогую Изабеллу, пришлось исколесить весь Иберийский полуостров!

– Здравствуйте… – пробормотал Натанаэль. Он был совершенно ошарашен. Никто никогда не обращался к нему на «вы» и не называл господином.

– Позвольте мне осмотреть вашу рану. Не беспокойтесь, я не сделаю ничего дурного. Здесь вы среди друзей.

Натанаэль не двигался, пока Делиль снимал повязку. Изабелла в это время сосредоточенно переворачивала угли в камине и делала вид, что не замечает доктора.

– Всё в порядке, – произнес тот с удовлетворением. – Через две недели вы будете совершенно здоровы. Хвала Небу, Изабелла оказалась поблизости. Знаете ли вы, что она пометила перекупщика и приказала ему нести вас на руках до самого интерната? Я никогда не устану восхищаться ее силой духа. Не сомневаюсь, что вы ей ни в чём не уступаете, не правда ли?

– То есть…

– Я имею в виду кровь! – торжественно произнес доктор Делиль. – Да, да, чудодейственную кровь, которая течет в ваших венах Наследников! Ваш дар – лишь видимое проявление вашей особой породы, высшей расы, если можно так выразиться. Большой ум, харизма, проницательность – вот то, что отличает детей Луи д’Омбревиля от всех остальных.

От этих слов у Натанаэля вновь разболелась голова. Ему даже захотелось поставить доктору кровавую метку, только бы он замолчал! Делиль вновь наложил ему повязку и довольно потер руки.

– Очень хорошо. Теперь я уверен, вам ничего не угрожает. Мне следует сопроводить вас в музыкальную гостиную. Вас ждут.

В эту секунду дверь распахнулась, и в комнату вбежал Альсид в своей профессорской мантии. Тяжело дыша – вероятно, ему пришлось быстро подниматься по лестнице, – он бросился к Натанаэлю.

– Что произошло? Изабелла сказала, ты не смог пометить ту женщину!

Его голос, всегда такой спокойный и мягкий, в этот раз звучал крайне обеспокоенно. На губах не было и тени всегдашней улыбки. В черном одеянии в эту минуту он очень походил на своего деда.

Натанаэль уже собирался ответить, но Изабелла его опередила.

– Натанаэль не успел… – начала она, но Альсид немедленно прервал ее властным жестом.

– Изабелла, с твоей стороны очень благородно защищать товарища, но сейчас я прошу тебя нас оставить.

На пару секунд все застыли в нерешительности. Изабелла смотрела учителю в глаза и совершенно не собиралась исполнять приказание.

– Иди, – сказал Натанаэль. – Не волнуйся. Со мной всё будет в порядке.

Чуть помедлив, Изабелла, к большому удивлению Натанаэля, дотронулась до его руки.

– Не забудь, что я тебе говорила, – сказала она и вышла из комнаты.

Альсид выглянул в коридор и, убедившись, что Изабелла действительно ушла, закрыл дверь. Он приложил руку ко лбу. Лицо его было совершенно бледным.

– Друг мой, у вас озабоченный вид, – обратился к нему доктор.

– Мадемуазель хочет его видеть. Я не думал, что это случится так скоро.

Сырое тесто, из которого, казалось, было слеплено лицо доктора, расплылось в улыбке.

– Но о чём тут печалиться! Ведь это большая честь для мальчика! – воскликнул он.

Не похоже было, чтобы Альсид разделял его мнение. Он схватил Натанаэля за плечи и повернул к себе.

– Слушай меня внимательно. Мадемуазель – одна из наших самых прославленных Сестер. Ты должен беспрекословно подчиняться ей, как мы все это делаем. Тебе ясно?

Натанаэль спокойно выдержал его взгляд. У него всё еще сильно болела голова, и он сейчас был совершенно не в настроении подчиняться кому бы то ни было. Тем более беспрекословно.

– Это она у вас самая главная, да? – спросил он. – А почему она, а не ты, учитель?

Альсид отпустил Натанаэля и начал разглаживать складки мантии, раздумывая над ответом.

– Она обладает исключительным даром, – наконец произнес учитель. – Никому и в голову не может прийти оспаривать ее власть. А теперь идем!

Они вышли из спальни и спустились по узкой, плохо освещенной лестнице. В этой части интерната Натанаэль никогда еще не был. «Наверное, сюда пускают только преподавателей», – подумал он.

Они шли темными коридорами. Учитель вышагивал впереди, его мантия с тихим шуршанием волочилась по паркету. Замыкал шествие Делиль. Никто не говорил ни слова, и Натанаэль не мог прогнать чувство, что его ведут на заклание. Он потрогал стеклянный шарик, лежавший в кармане. Придется ли им сегодня воспользоваться?