Голос одиночества

Что бы это значило? Уж не поджидает ли его в кабинете Инь‑Инь? Невероятно, но ничего нельзя исключать. Или Лу собирается читать ему нотации, что Сяо Ху плохо следит за младшей сестрой? От одной этой мысли ему стало стыдно. А что, если речь пойдет об отце? В любом случае главное – не терять присутствия духа. И это неплохая возможность вступиться за Инь‑Инь. Он старший брат, чего же ему бояться? И потом, он неплохо обеспечен. Имеет три квартиры и сбережения, которых хватит по крайней мере на несколько лет. В конце концов, он всегда найдет себе работу. И он ничем не заслужил исключения из партии.

Сяо Ху постучался.

– Войдите.

Кабинет оказался довольно просторным и светлым. Никаких следов Инь‑Инь не усматривалось. В уголке для приема посетителей стоял обитый красным бархатом диван и два такого же цвета кресла с белыми полотенцами на подлокотниках. Стену украшала изящная каллиграфия: «Ищи правду в фактах» – афоризм, который одни приписывали Мао, другие – Дэну Сяопину, хотя Сяо Ху как будто припоминал, что нечто подобное читал у Конфуция. В помещении было душно и накурено, судя по всему, кондиционер не работал. Сяо Ху прокашлялся.

Хозяин кабинета сидел в противоположном углу. Сяо Ху не раз видел его на партийных мероприятиях. Это был один из сотрудников секретаря городского партбюро – низенький, неприметный человек с глубокими морщинами на лбу и бурой родинкой на подбородке. На нем были дурацкие очки в круглой оправе, введенные в моду еще Цзяном Цзэминем – тогда такие носил каждый второй партийный чиновник. Но Цзян Цзэминь вот уже пять лет как не у дел.

На письменном столе стоял монитор, два телефона и множество наполовину полных пепельниц. Лу поднял голову, оторвавшись от чтения какой‑то папки.

– У Сяо Ху? – послышался жутковатый вкрадчивый голос.

– Так точно.

Лу показал на один из стульев за письменным столом.

Сяо Ху сел. Чиновник захлопнул папку и некоторое время молча смотрел на посетителя. Сяо Ху никак не мог истолковать этот пристальный взгляд темно‑карих щелочек‑глаз. В нем не было ни неприязни, ни дружелюбия. Только свойственная сильным мира сего холодная самоуверенность с легким налетом любопытства. Чем дольше продолжалось это молчание, тем неуютнее чувствовал себя Сяо Ху.

– Как давно вы состоите в партии? – спросил Лу.

– Десять лет и девять месяцев.

Все правильно – ни одного лишнего слова. Только отвечать на вопросы.

– Я читал ваш послужной список. Это потрясающе! Мы довольны вами. В учебе вы всегда были первым, а ваша самокритика подкупает необыкновенной доходчивостью и ясностью. Мои поздравления!

– Спасибо.

– Партии нужны такие люди, как вы. У вас многообещающее будущее. – Тут Лу достал из пачки сигарету и закурил, не предложив гостю. – И вы, как я слышал, хотите перевестись в Пекин, в Министерство юстиции? – (Сяо Ху кивнул.) – Почему бы и нет? Правда, и у нас в городе тоже много важной и интересной работы. – По лицу Лу пробежала улыбка. – В группу шанхайского партсекретаря требуется толковый юрист. Вам это интересно?

Сяо Ху смутился. Он успел смириться с самыми худшими опасениями, допросами, неприятными нотациями, а Лу всего лишь предлагал ему должность. Причем едва ли не самую выгодную, на какую только мог рассчитывать человек его возраста и квалификации. Неужели его вызывали на собеседование? Что, если это все‑таки ловушка, проверка, игра, правил которой Сяо пока не понимает? Нужно быть начеку. Любое сказанное им слово может быть использовано против него, не сейчас, так позже. Сяо Ху коротко прокашлялся:

– Ваше предложение – большая честь для меня.

Лу с довольным видом откинулся в кресле и выпустил облачко дыма.

– Вам, конечно, далеко не все нравится в партии. – Он посмотрел в растерянное лицо Сяо Ху и добавил: – Мне тоже.

Черт, за какого наивного простачка держит его этот чинуша? Сяо Ху десять лет изучал историю партии и мог бы с ходу выдать список ее промахов и ошибок. Но сколько человек до него попалось на этот крючок? И сколькими годами трудовых лагерей пришлось им расплачиваться за минуту неосторожного откровения? Главное – ничего конкретного. Отвечать только общими фразами.

– Партия у власти вот уже более полувека, и в самые трудные времена она делала свое великое дело. Совершенно избежать ошибок было невозможно.

– Например?

Сяо Ху наморщил лоб, вспоминая, что говорил на эту тему Ху Цзиньтао в своих последних выступлениях.

– Путь к абсолютной гармонии всех сил общества еще долог и…

– Давайте конкретнее, – перебил его Лу. – Вы испытываете мое терпение.

Сяо Ху почувствовал, как к горлу подступает кашель. Удивительно, как это дым до сих пор не спровоцировал у него приступ астмы. Сяо Ху срочно нужно было на свежий воздух, но он не мог попросить чиновника открыть форточку.