Голос вождя

— Повезло… — повторил Иосиф Виссарионович, думая о своем. — Что-то еще хотите добавить, товарищ Наметов?

— Да, товарищ Сталин… Я уже докладывал об этом товарищу наркому… — Серега вопросительно посмотрел на Берию, и тот спокойно кивнул. — Когда перед бомбежкой мы с Виталием Дмитричем сидели у меня в купе, то он во время разговора рассказал о завербованном им офицере немецкого генерального штаба.

— Это тот, которого вы месяц назад отпустили? — прищурившись, вспомнил Иосиф Виссарионович.

— Да, он, товарищ Сталин! Я уже тогда сказал командованию, что это скорее всего была вербовка, но комиссар Дубинин не успел дать к нему контактный выход. Даже не сказал его фамилию. В этот раз он исправил ситуацию — рассказал, кто это и как с ним связаться.

— И кто это был? — Сталин повернулся к нар-кому.

— Рейнхард Гелен. Он действительно офицер генштаба. К тому же разведчик. С ним можно прокрутить очень интересную комбинацию! — ответил Берия.

— Весьма занятно! Потом подробно расскажешь! — сказал Иосиф Виссарионович и кивнул Сереге: — Продолжайте, товарищ Наметов. Что-то еще?

— Да, в общем… все! — пожал плечами Серега. — Разве что… он просил Фогеля отпустить. Мол, как он сказал, он ему какой-то пурги в уши нагнал… или надул… тут я не совсем точно могу помнить — довольно странное и непривычное словосочетание он употребил… впрочем, не в первый раз… Но по контексту я понял, что имеется в виду дезинформация, которой снабдил фигуранта Дубинин.

— Что думаешь, Лаврентий? — уточнил у наркома Иосиф Виссарионович.

— Мы работаем над этим, Коба! — ответил Берия. — Дубинин прав — тут тоже можно интересную комбинацию прокрутить!

— Хорошо… — кивнул Сталин. — А вот еще вопрос, товарищ Наметов: вы довольно долго общались с комиссаром Дубининым, даже заметили, что он часто употребляет непонятные вам словосочетания…

— Скорее, товарищ Сталин, непривычные! — поправил вождя Серега. — Эти его фразочки, в общем, почти всегда понятны, но мы такие слова в эдакие комбинации не складываем.

— Товарищ Дубинин был с вами откровенен? — прищурился Иосиф Виссарионович.

— Мне так не показалось, товарищ Сталин. Я, честно говоря, не понимаю, кто он и откуда! — ответил Серега и после небольшой паузы добавил: — И почему ни снаряды, ни бомбы его не берут…

Иосиф Виссарионович и Лаврентий Павлович переглянулись.

— Я вами очень недоволен, товарищ Наметов! — вдруг строго сказал Берия. — Вы второй раз упускаете комиссара Дубинина! Почему вам удалось вытащить его из лап фашистов, опять-таки дважды, а вот довезти до Москвы никак не получается?

— Не повезло! — улыбнулся вождь.

Нарком скривил губы, изображая улыбку, и сухо проговорил:

— Старший лейтенант Наметов! Приказываю вам подать наградной лист на всех, отличившихся в минской операции.

— Слушаюсь! — вытянулся Сергей.

— Вы свободны.

— До свидания, товарищ Наметов, — мягко сказал Сталин.

Сергей покинул кабинет, осторожно прикрыв дверь, и прошел все посты, будучи как во сне. Отпустило его лишь на выходе из Кутафьей башни…

Глава 12

11 сентября 1941 года, СССР, Москва, Кремль

Сталин и Берия остались одни. Вздохнув, вождь поднялся, делая знак наркому:

— Сиди, Лаврентий. Когда хожу, легче думается…

Пройдясь к окну, Сталин сказал не оборачиваясь:

— Наметова тоже нужно наградить! Он блестяще провел операцию! Одни только прожекторы чего стоят!

— Конечно, Коба. Он это заслужил, хоть и не выполнил приказ… Дважды.

Вождь кивнул.

— Знаешь, что мне пришло в голову, когда Дубинину опять… хм… не повезло? Я подумал: а что, если существует некий закон природы, который препятствует Дубинину?

Берия задумался. Наморщив лоб, он пожал плечами:

— Но ведь сведения из будущего все-таки попали к нам, а это гораздо важнее, чем приход самого… э-э… отправителя.

— Да, это верно. Думаю, что я еще услышу голос товарища Дубинина по телефону! Надеюсь, что и увижу. Когда-нибудь! А пока… Скажи, Лаврентий, каковы у тебя общие ощущения… по теме «Брест-41»?

— Признаться, я не слишком верил Дубинину. Пришелец из будущего, какая-то непонятная сила… Но сведения, полученные нами, были настолько конкретны и важны, что их просто невозможно оценить! То, что в Германии прячется под высшими грифами секретности, мы получили пачками! Документы, директивы разные, карты…

— Вот-вот…

Сталин прошел к большой карте европейской части СССР, где была отмечена линия фронта, и раздвинул шторки, прикрывающие висящую рядом другую, точно такую же по масштабу, но синие и красные кривые, отражавшие положение передовой, проходили совсем в иных местах.

— Вот в такой ситуации мы могли оказаться, — негромко сказал вождь, прикладывая ладонь к новой карте. — Блокада Ленинграда, немцы оккупируют всю Прибалтику и Украину. Захвачены Смоленск, Брянск, Киев, Харьков, Одесса, Крым и Донбасс! И при этом мы понесли бы чудовищные потери, потеряв массу войск в котлах! А нынче этого нет! Да, Красная Армия отступает, но с боями, сохраняя порядки… Ты, Лаврентий, я знаю, человек очень недоверчивый, да? Ты поверил даже не Дубинину, а Бату!

Берия усмехнулся: