Голос заботливого предостережения

Святитель Феофан в письмах к афонскому иноку пишет о неверных советах старцев, к которым тот обращался в отношении молитвенного делания: «Ответьте [на их письмо] так: так как ваш прием молитвенный вы не могли оправдать отеческими указаниями, то я отказываюсь следовать вам, боясь попасть на ложный путь - новшества пагубны. Ими враг роет нам яму»[15]. Очевидно, что неправильное руководство в молитве или другом каком-либо сокровенном духовном делании может доставить немалый вред наставляемому. Трудно представить себе, чтобы старец, который сам имеет неверное понятие о молитвенном делании, послушнику преподавал учение о молитве верное и безопасное или иное, чем проходит он сам. Эту реальность духовной жизни признает и отец Доримедонт, когда утверждает, что «все аскетические творения святых отцов - это результат их личного аскетического опыта». Святой Григорий Синаит ставит вопрос: «Откуда то различие, что одни учат петь [псалмы] много, другие - мало, прочие - совершенно не петь, но выполнять только какое-либо рукоделие, [умную] молитву, коленопреклонение или другой некоторый болезненный труд?» - и отвечает: «Снискавшие благодать деятельной жизнью, многими трудами и годами как научились [приобретать благодать], так и прочих наставляют»[16]. Конечно же, и самое направление монашеского подвига, и особенности его, и тем более - ошибочные понятия учителя вполне скажутся на духовном делании ученика, когда тот вполне доверяет руководство своей внутренней жизнью наставнику. Иногда наставник, находясь сам в высоком духовном состоянии, не умеет, однако, распознать духовную немощность ученика и неготовность его к воспользованию тем высоким деланием, которое самому наставнику доставляет пользу. Так, в повествовании о Пимене Великом рассказывается такой случай: «Однажды брат пришел к авве Пимену и говорит ему: “Что мне делать, отец? Меня мучит блудный помысл. Ходил я к авве Ивистиону; он сказал мне: не позволяй этому помыслу долго оставаться в тебе”. Авва Пимен отвечал брату: “Авва Ивистион - дела его высоки,- он с Ангелами и не знает, что у нас с тобою есть блудные помыслы. Если монах будет воздерживать свое чрево и язык и будет жить как странник, то, поверь, он не умрет”»[17]. Святитель Игнатий говорит: «Из опытов я мог убедиться, что получившие благодатную молитву по особенному смотрению Божию, скоро и не общим путем, поспешают, соответственно совершившемуся с ними, сообщать новоначальным такие сведения о молитве, которые новоначальными никак не могут быть поняты правильно, понимаются ими превратно и повреждают их»[18]. Далее он пишет, что преподобный Паисий (Величковский), «получивший сердечную благодатную молитву по особенному смотрению Божию, а не общим порядком, по этой самой причине не доверял себе преподавание ее братиям: он поручал это преподавание другим старцам, стяжавшим дар молитвы общим порядком». Святитель Игнатий указывает на Макария Великого, который говорит о том, что «по неизреченной благости Божией, снисходящей немощи человеческой, встречаются души, соделавшиеся причастницами Божественной благодати, преисполненные небесного утешения и наслаждающиеся действием в них Святаго Духа,- вместе с тем, по недостатку деятельной опытности пребывающие как бы в детстве, в состоянии очень неудовлетворительном в отношении к тому состоянию, которое требуется и доставляется истинным подвижничеством»[19]. Святой Игнатий говорит, что ему приходилось видеть «такое дитя-старца, осененного обильно Божественной благодатию», и описывает, как с этим старцем познакомилась одна известная светская дама, цветущих лет и здоровья. Она оказала старцу некоторые услуги, и тот, желая вознаградить свою благодетельницу, преподал ей упражнение умно-сердечной Иисусовой молитвой с пособием тех механизмов, которые предлагаются святыми отцами безмолвникам. Старец не понял, что этой светской особе прежде всего надо было бы оставить чтение романов и жизнь по романам. Дама послушалась старца и пришла в очень опасное состояние и повредилась бы окончательно, если бы другие не догадались, что дитя-старец преподал ей несообразное наставление, и не отговорили бы ее пользоваться им[20].