Весной я иду через луг к своему лесу-целителю, где растения отдают свои дары с неиссякаемой щедростью. Он мой не по документам, а потому, что я забочусь о нем. Я прихожу сюда на протяжении уже нескольких десятилетий, чтобы слушать, учиться и собирать информацию.
Там, где лежал снег, теперь сугроб белого триллиума, но мне по-прежнему тревожно. Свет в лесу какой-то не такой. Я перехожу через гребень, по которому во время вьюги прошлой зимой за мной тянулась цепочка чьих-то следов. Мне следовало бы догадаться, что это значит. Там, где они были, я нахожу теперь глубокие колеи от колес грузовиков, пролегающие через луг. Цветы на месте, как и было на моей памяти, но деревья исчезли. Этой зимой мой сосед привозил сюда лесорубов.
Есть так много способов собирать урожай уважительно, но он поступил иначе, оставив только больной бук и несколько старых канадских кедров, непригодных для лесопилки. Триллиум, сангвинария, печеночница, колокольчик, эритрониум, имбирь и дикий лук-порей в последний раз улыбаются весеннему солнцу, которое выжжет их, когда в вырубленный лес придет лето. Они доверились кленам, считая, что те будут здесь всегда, но клены ушли. И они доверились мне. В следующем году вся эта поляна зарастет колючими кустами – чесночницей черешчатой и крушиной, растениями-колонистами, которые идут по следам вендиго.
Боюсь, что мир, сотворенный из даров, не сможет сосуществовать с миром, созданным предметами потребления. Боюсь, что у меня не хватит сил защитить от вендиго то, что я люблю.
В те времена, о которых рассказано в легенде, люди были так напуганы призраком вендиго, что они пытались найти способы уничтожить его. Учитывая ту свирепую разрушительную силу, которой обладают наши современные вендиго-умы, я задаюсь вопросом, содержали ли наши древние предания те мудрые советы, которые бы направляли нас сегодня.
Существуют легенды об изгнании, которые мы могли бы взять на вооружение, сделав изгоями разрушителей и избавив себя от участия в их проектах. Есть истории о попытках утопления, сжигания и разнообразных видах умерщвления, но вендиго всегда возвращается. Можно найти бесчисленные сказания о храбрых мужчинах на снегоступах, пробивающихся сквозь снежную бурю по его следам, чтобы убить вендиго, прежде чем он снова начнет охотиться. Но зверь почти всегда ускользает в бурю.
Некоторые убеждены в том, что нам вообще не нужно ничего предпринимать: порочное сочетание алчности и постоянного наращивания производства доведет мир до того, что из-за выбросов углекислого газа в атмосферу земля разогреется и растопит ледяное сердце вендиго раз и навсегда. Климатические изменения однозначно разрушат экономики стран, основанные на том, чтобы постоянно брать, не давая ничего взамен. Но, погибая, вендиго заберет с собой многое из того, что мы любим. Мы можем подождать, пока изменение климата превратит мир и вендиго в большую лужу из растаявшего снега, окрашенного в красный цвет, а можем надеть снегоступы и выследить его.